пристальнее, он увидел то, что должен был заметить раньше. Жена похудела и выглядела измученной, но глаза ее странно блестели. Он заподозрил было, что она выпила, и даже принюхался. Спиртным не пахло.
Самое главное, он все еще не понимал, как реагировать на ее слова. Семейная жизнь до сих пор исчерпывалась набором ситуаций, каждая из которых была ему знакома. Или ее можно было уложить в готовый шаблон по образцу семьи его родителей: мужик в доме хозяин, жена занимается детьми, главное слово за мужем, родители – это святое. Но сейчас нужная карточка не выскакивала из картотеки.
Олег испытал короткий приступ замешательства.
– Ты правда хочешь уехать?
– Если я не сделаю этого сейчас, то не сделаю никогда.
– А со мной ты почему не посоветовалась?
В глазах ее мелькнула затравленность, но голос был тверд, когда она возразила:
– Ты был бы против.
– Вот именно! Я против!
Она посмотрела прямо на него. На этот раз Олегу почудилась в ее взгляде… неужели враждебность? Да нет, ерунда.
Он начал сердиться уже всерьез. Что еще за ахинея!
– В Италию, значит, намылилась.
Жена кивнула.
– И считаешь, что с мужем это можно уже не обсуждать?
И снова Вика ответила так, как не отвечала никогда:
– Ты никогда не обсуждаешь со мной свои поездки, а ставишь меня перед фактом. Теперь моя очередь ставить перед фактом тебя. Я мечтала поехать в Венецию много лет. И я туда поеду.
– А я? А дети?
– Ну, уж неделю-то вы без меня справитесь, верно?
И снова эта странная полуулыбка.
Черт, да при чем здесь «справитесь», хотел рявкнуть он. Но после того, как Вика осадила его, поостерегся. Конечно, они проживут без нее эту неделю, но она не имеет права вот так запросто взять и куда-то свалить, просто сообщив ему дату отъезда! Олег не умел этого высказать, но смутно чувствовал, что с ее стороны это бунт!
– Ты не можешь уехать, – в конце концов мрачно сказал он.
Вика вцепилась в стол:
– Почему же?
– Потому что ты, мать твою, замужняя женщина!
– Звучит как «арестованная».
– Ты должна своей семье, – упорствовал он. – У тебя есть перед нами обязательства!
– А себе я ничего не должна? – перебила она с болезненной усмешкой.
Олег замолчал не столько от ее слов, сколько из-за гримасы, исказившей ее лицо. Он по умолчанию полагал, что женщина счастлива, имея такого мужа, как он, и таких детей. Как там в песне поется: «Женское счастье – был бы милый рядом».
И тут его осенило.
– У тебя что, пээмэс?
Черт, ну конечно! Надо было сразу сообразить, что дурость прет из нее из-за женских дел. Чего-то там у теток происходит с головой то ли перед месячными, то ли после, он не помнил и не считал нужным держать в памяти.
Найдя причину происходящего, Олег сразу ощутил себя хозяином положения.
– Все,
