во всем, работала сутками, а какой-то мерзавец решил присвоить мои деньги!
– Почему вы мне рассказываете все эти тонкости?
– Потому что мы с вами в равных условиях. Я ушла, когда Гринько был жив, вы пришли, если вам верить, когда он уже был мертв. Значит, его убили в этом временном промежутке, но получается – мы с вами подозреваемые.
– Не в равных, – возразил Бельмас и добил Ксению: – У вас был мотив его прикончить, а у меня его не было.
– Считаете, два миллиона серьезный мотив, чтоб убить?
– Полагаю, прокурор и судья будут считать именно так.
Ксения обхватила щеки ладонями и окончательно упала духом после обрисованной Бельмасом перспективы. Он же, наблюдая за ней, анализировал. Конечно, сейчас полно внешне пушистых, респектабельных, обаятельных, а загляни им в душу – там такое увидишь, что волосы дыбом встанут и больше не опустятся. Бельмас отлично знал преступную породу, сам не кристалл горного хрусталя, однако Ксения с пистолетом в его представление не вписывалась. Безусловно, стержень у нее имелся, характер далеко не сахарный просматривался, только этого мало, чтобы выстрелить в человека, даже если тот человек – последнее дерьмо. Надо перелицевать себя или таким родиться – изнаночным, подобное же чудо природы Бельмас нюхом чуял, как бы оно ни маскировалось. А Ксения… нет, она обыкновенная. И повезло миру, что обыкновенные люди в нем в подавляющем большинстве представлены, иначе апокалипсис, которым так много пугают, уже наступил бы. Стало быть, убила не она?
– Меня кто-то подставил, – сказала Ксения больше себе, чем ему.
Подставили – да. Но не ее, а Бельмаса с Горбушей и Державой. При всем том, если фараоны узнают, что она была в то же время у Японца, и ей придется перейти на казенную баланду.
– А кто знал, что вы идете к Гринько? – подхватил он, используя единственный шанс выяснить, кто же есть истинный спортсмен по стрельбе.
– Никто, – вздохнула она. – У меня желание возникло спонтанно, от злости. Вчера я узнала, что заместитель, который, как мне сказали, должен был стать во главе предприятия, понятия не имеет об этом – с ним никто не договаривался, у него новая работа. Он же и сказал мне, что предприятие купил Гринько, никаких дольщиков-пайщиков вроде меня нет. Ну, я и понеслась к нему… Честно скажу: у меня было одно желание – плюнуть ему в лицо. Вместо этого…
– Вместо этого убили Японца и его секретаршу, – задумчиво произнес Бельмас. Она открыла было рот, чтоб начать отрицать, мол, она не убивала, и Бельмас внес уточнение: – Убили сразу после вашего ухода. Кстати, сколько времени вы пробыли у него?
– Минут пять. Да, не больше. Высказала ему все и ушла. Даже не стала слушать, что он мне скажет.
– Ксения, когда вы уходили от него… вы же прошли приемную, потом коридор со множеством дверей по обеим сторонам, потом…
– Потом я вышла на площадку к лифту.
– Вы ничего не заметили? То есть никого? Или так: вам не показалось
