сюда ни для чего иного, как выкупить его, словно редкостную зверушку.
– Жаль, что совершеннолетний. – Николай Борисович мягко улыбнулся, но по позвоночнику у Дениса пробежала струйка холодного пота. – В научной работе поучаствовать не желаете?
– Нет, – выдавил он. В качестве лабораторной крысы он свою дальнейшую судьбу не представлял и не собирался.
– Очень жаль. – Гость бросил странный взгляд на Стафа и тотчас отвернулся к окну.
Лидер и остальные выдохнули одновременно. Они что же, боялись, что Дэн согласится?..
– Итак, слухи о мальчике, по какой-то случайности не ставшем эмиоником, не лишены здравого смысла, – обтекаемо заявил Николай Борисович. – Вопрос остается: кто вывел его из Зоны? Вряд ли найдется человек, способный не подпасть под влияние этого существа.
Даже Дэн, которого в Москву не пускали по – как он предполагал – меркантильным соображениям, знал минимум троих, вышедших из-под эмо-удара. Сталкеры не особенно распространялись о случаях столкновения с детьми Зоны, однако общественное мнение в их среде сходилось на том, что не так уж эмионики и всесильны.
– Ворон. Легендарный проводник и первопроходец московской Зоны. Многие считают его если не самим темным сталкером, то вхожим в эту группу. – Выдра сел на любимого конька и принялся обильно навешивать на уши опасного гостя лапшу.
Денис почти не слушал этих россказней. Уж кому-кому, а ему было доподлинно известно, что выведший его из Зоны мужчина являлся человеком в полном смысле этого слова. А темные сталкеры… Они виделись ему таким же порождением аномалии, как и эмионики. Монстры с внешностью человека, причем опасные и немного сумасшедшие.
Когда-то, ничем не отличимые от других сталкеров, они приобретали особые способности, накачивая себя вытяжками из артефактов. И после этого начинали чувствовать Зону каким-то иррациональным, немыслимо точным чутьем. Знали, кто из их клана где находится, умели едва ли не за сутки предсказать выброс – место, куда Зона решит расшириться. И их так же, как мутировавших детей, почти не трогали обитатели Периметра. Оболочки слушались. Кикиморы не подходили. Шушары обходили стороной.
И точно так же, как на эмиоников, Зона накладывала на них свой отпечаток. Она иногда могла им приказывать. А вот могли ли они ее не слушать – вопрос отдельный и теперь точно оставшийся без ответа. И потомства они не оставляли. Хотя и у обычных сталкеров с этим немалые проблемы. А еще они не могли долго находиться вне Зоны. Начинали разлагаться – как оболочки… то есть, матрицы.
– Да… – согласился Николай Борисович, хотя в голосе его сквозило явное недоверие – пожалуй, такой мог бы ослушаться мысленного приказа, – и обратился к Стафу, минуя его зама: – Вы устроите нам встречу?
– Представителем сталкера Ворона в клане является Денис Сторожев, – все же ответил за него Выдра. – По договоренности, которой уже не один год.
Гость нахмурился. Он был явно недоволен
