дверь, убедился, что Черри благополучно преодолела все семь ступенек, запер дверь, наложил цепочку, возвратился в кабинет и сказал Вулфу:
– Снегопад прекратился. Кто, по-вашему, подойдет лучше – Сол, Фред, Орри или Билл?
– Сядь! – рыкнул Вулф. – Ты разбираешься в женщинах. Что скажешь?
– Только не в таких. Я пасую. И ломаного гроша на нее не поставлю. А вы?
– Я тоже. По всей вероятности, она врет. Я допускаю также, что она убийца. Сядь. Я хочу знать все, что случилось там сегодня после моего ухода. Во всех подробностях.
Я сел и отчитался. Вместе с ответами на вопросы это заняло у меня один час и тридцать пять минут. Стрелки часов показывали уже начало второго, когда Вулф наконец отодвинул кресло, с усилием встал, пожелал мне спокойной ночи и отправился спать.
Глава 6
На следующий день, в субботу, в половине третьего я сидел в том самом кабинете на Леонард-стрит, где некоторое время назад мне удалось успешно конфисковать ланч помощника окружного прокурора[2]. Впрочем, никакой нужды вновь повторить этот подвиг у меня не было, так как я только что уплел вкуснейшие свиные ножки с тушеной капустой в ресторане «Ост».
Насколько я знаю, никаких попыток навесить убийство Боттвайля на Марго пока не предпринималось. Не делалось вообще никаких попыток. Поскольку по утрам с девяти до одиннадцати Вулф неизменно торчит наверху в оранжерее, а завтракает у себя в комнате, сидя в постели, я, памятуя о том, что должен к десяти явиться в прокуратуру, позвонил Вулфу по внутреннему телефону незадолго до девяти и спросил, нет ли у него каких поручений. Вулф ответил, что нет. Помощник окружного прокурора Фаррелл, продержав меня целый час в приемной, затем провел со мной два часа в обществе стенографистки и одного из детективов, который в пятницу днем приезжал на место преступления. Меня без конца гоняли взад-вперед по моим собственным показаниям, выспрашивая заодно подробности моих взаимоотношений со всеми людьми Боттвайля. Правда, о том, известно ли мне что-нибудь про Санта-Клауса, Фаррелл спросил лишь однажды, поэтому и соврать пришлось только раз, если не считать того, что я умолчал о разрешении на вступление в законный брак. Когда уставший от неравной борьбы помощник прокурора объявил перерыв и велел мне снова явиться к половине третьего, я отправился в «Ост» и по дороге позвонил Вулфу. Я предупредил, что сам не знаю, когда вернусь домой, а Вулф сказал, что поручений для меня у него по-прежнему нет. Я сказал, что, по моему мнению, Черри Кван не будет ждать его звонка до Нового года и проболтается полиции. Вулф ответил, что полностью со мной согласен, и бросил трубку.
Когда меня снова вызвали в кабинет Фаррелла, то помощник прокурора был один – ни стенографистки, ни детектива. Фаррелл поинтересовался, как прошел ланч, дождался – меня это тронуло до глубины души – пока я отвечу, пододвинул ко мне листы бумаги с отпечатанными показаниями и откинулся на спинку стула.
– Перечитайте внимательно, – попросил он, – и решите, захотите ли подписать
Отсылка к роману Р. Стаута «Золотые пауки».
