и замызганные туалеты. Да кого волнует изнанка? Разве что капризных актеров. Съемочную группу не волновало.
Сашка было собрался подойти, но Доценко задержался с двумя каким-то мужиками. Это были Володька и Шура. Свою тезку Сашка по темноте принял за мужика. Просматривали «комедию» – смешной и неудачный первый дубль с букетом. Брак.
– Лиза в первом дубле на крупном, конечно, себя показала, на повторе уже не то, – заглянул Володька из-за плеча Доценко.
– Разбор полетов потом. Идем отмечать! – скомандовал Доценко.
Тройка дружно поднялась и тоже исчезла за черной ширмой.
Танька толкнула Сашку:
– Ты чего не подошел-то к нему?
– Неудобно, думал мимо нас пойдут, а они – туда… И шофер куда-то пропал, – огляделся Сашка.
Верно, никого, кроме них, не осталось. Без яркого света все казалось потухшим, и скудное освещение пыльных люминесцентных ламп усиливало это гнетущее впечатление. Стали видны съемные «задники», декорации, клубки проводов. Стало видно, что это просто облупленный бывший заводской цех, и непонятно, как им отсюда выбраться, из этих катакомб, по которым кружил водитель. Отличное начало для фильма ужаса – семья приехала в гости к папе, а попала в заброшенный цех.
На лице Тани отразилось все, что она думает по этому поводу. Да еще и этот завывающий ветер, сквозняк, того и гляди ребенка простудят. Сашка все это прочитал в ее взгляде, позе, тещинском движении губ, привлек к себе притихшую дочку. Та, в подтверждение Танькиных слов, шмыгнула носом. Вдруг скрипнула тяжелая дверь. Сашка безотчетно выступил вперед, загородив собой жену и дочку. Вошел Петрович с двумя ребятами, они тащили два ящика с разнокалиберными бутылками и плотно набитые продуктами пакеты.
– Давай-давай! Народ ждет! – подгонял Петрович и сам поспешил.
И опять Сашка замешкался, ступил было к Петровичу наперерез, а те уже пропали «в кухне» за тяжелой ширмой.
Про них все забыли.
Петрович и ребята торжественно выставили на стол угощение.
– Вот, пожалуйста, как заказывали.
Это вызвало бурю возгласов. У Володьки зажглись глаза.
– Девочки, накрывай! – скомандовала реквизиторша Валя, разбирая пакеты. Это у них, «бабарих», не задержится, руки ловкие. Нарезочка, фруктики, как полагается.
Солнцев вышел переодетый в цивильное – модные джинсы, шапка, толстовка от какой-то известной марки, посмотрел на часы. Следом окружили столы и Рената, и Лиза, и нарядные эпизодники-гости, тоже «в своем», костюмы сдали, а настроение осталось.
– Ребята! Никита! Давай все с нами! К столу!
– Ура! Всем спасибо! Всех поздравляю, да меня ждут, – уклонился секс-символ.
– Погоди, Никит, хоть с тарелкой-то на память напоследок вместе все щелкнемся! – налетели поклонницы.
Есть такая старая киношная традиция. В первый
