до отвращения, так что я не смог составить мнение ни об одной из них. Если бы я сказал, что мне нравится мучить новорожденных утят, такое у меня хобби, уверен, они одобрили бы и это, да еще мило улыбнулись бы.
– В первый раз слышу, что покладистость в женщине считается недостатком, – не согласился Расселл. – Ты ни одну из них не пригласил на свидание?
– Нет. У меня нет времени на ухаживания. Вдобавок я как-то пробовал, но ничего хорошего из этого не вышло. Меня срочно вызывают к больному, свидание отменяется, и девушка приходит в ярость. Или я осматриваю ее как пациентку, и тогда дело швах.
– Поэтому ты предпочитаешь жить в гордом одиночестве, – заключил Роуэн.
– Кто бы говорил, – огрызнулся Рид. – Ты мечтаешь о женщине, которая обсуждала бы с тобой проблемы философии и могла починить сломанную бензопилу.
– Я был та-а-а-к близок к своей цели, – разочарованно протянул Роуэн.
– Что это значит? – заинтересовался Расселл.
– Долгая история, – отмахнулся Рид. – Пойду-ка я домой и завалюсь в постель.
– Вот это да! – воскликнул Роуэн, бросив взгляд поверх плеча Рида в сторону дверей. – Кстати о женском очаровании, поглядите-ка кто к нам пожаловал. – Оба его приятеля повернулись посмотреть на вошедшую девушку. Несмотря на грязные разводы на лице, выглядела она сногсшибательно. В кафе, да и во всем городке, не нашлось бы, пожалуй, женщины красивее. Ее роскошную фигуру не мог скрыть даже незатейливый наряд – простое полотняное платье, розовый жакет и кроссовки. – Она похожа на молодую Брижитт Бардо, – восхищенно выдохнул Роуэн.
– Кажется, она кого-то ищет, – заметил Расселл.
Рид снова отвернулся.
– Скорее всего меня. Неудивительно при моем-то невезении. Наверное, ушибла руку и хочет, чтобы ей немедленно оказали медицинскую помощь.
– Может быть, – кивнул Роуэн, – но осмотр обещает бездну удовольствия.
– Только не мне, – отрезал Рид, осушив свой стакан. – Она идет сюда?
– Нет, она разговаривает с миссис Гарленд, – ответил Расселл.
Рид жалобно застонал:
– Эта гарпия меня ненавидит. Между нами говоря, она спит со всеми подряд. Я сделал ей внушение, так она разыграла настоящий спектакль перед моим персоналом, изображая, как она несчастна. Два дня после этого мои дамы возмущенно закатывали глаза и вздыхали, демонстрируя осуждение, а я был вынужден это терпеть.
– Они по-прежнему ждут не дождутся, когда вернется Трис, считают оставшиеся дни? – спросил Роуэн.
– Возле компьютера Бетси висит календарь на три года. Она обозначила дни крестиками и каждое утро стирает один. Очередной прожитый день приближает моих дам к счастливому событию – возвращению драгоценного доктора Триса, человека, который никогда не ошибается.
– Ух ты, – пробормотал Роуэн, – красотка идет сюда. Очень надеюсь, что ей нужен именно я.
– Думаешь, ей не терпится послушать лекции о Гегеле или Канте? – ухмыльнулся Расселл.
Роуэн
