лохматая.
Вася посмотрел на неё и вдруг понюхал.
– Товарищ капитан! – почему-то с ужасом сказал он. – Кажись, она пахнет!
Глава десятая
Всё ясно!
– Что за ерунда! – сказал Болдырев. – Что ты придумываешь! Дай-ка я понюхаю.
Он развернул трёшницу, поглядел сквозь неё на свет и осторожно поднёс к носу.
– Хм… Запах вроде есть. Только уж очень тонкий. Не укроп ли?
– Какой укроп? Пахнет мёдом.
– Что?! – закричал Болдырев. – Мёдом! У тебя всё пахнет мёдом!
Вася побледнел было, но тут же покраснел и сказал, заикаясь:
– Всё ясно!
– Что ясно?
Вася снова побледнел и пошевелил в воздухе пальцами.
– Вжу… вжу… вжу… – сказал он пчелиным голосом.
– Не может быть! – сказал Болдырев. – Не может быть! А впрочем, почему не может быть? Вжу-вжу-вжу, конечно! – Капитан в волнении прошёлся по комнате. – Тараканов! – крикнул он.
Дверь открылась, и в неё всунулся старшина.
– Найдите немедленно какого-нибудь пчелиного знатока и на машине доставьте к дому Рашпиля. Со всем пчелиным инструментом. Ясно?
– Какого знатока? – удивился Тараканов.
– Любого. Чтоб в пчёлах толк понимал.
– Слушаюсь-постараюсь! – сказал Тараканов, исчезая.
– Ну, Вася, – сказал Болдырев, – ты действительно малый головастый. Если верно догадался, получишь карманные часы. С музыкой!
Они вышли на улицу.
Матрос, который всё это время болтался у милицейской столовой, побежал за ними следом.
Славная погода стояла в городе Карманове. За день солнце обсушило грязь на дорогах и теперь свободно летело в небе, направляясь к закату. На душе у Васи было ясно.
«Карманные часы, – думал он, – с музыкой!»
Но всё-таки странно было снова подходить к дому Рашпиля. Открывая калитку, Вася даже притормозил, опасаясь, как бы не вылетела откуда-нибудь пуля.
Но пуля не вылетела. На крыльце сидел милиционер и читал газету.
– Пойди, Фрезер, пообедай, – сказал Болдырев.
Свернув газету, милиционер ушёл.
Ульи по-прежнему стояли под яблонями. Их было пять штук, и все они были покрашены зелёной краской. Вася и Болдырев разглядывали их с двух шагов.
– Что-то пчёл не видно, – сказал Вася.
– Наверно, затаились, – осторожно сказал капитан.
– А по-моему, их здесь сроду не было. Зря знатока вызвали.
Вася подошёл к ближнему улью и щёлкнул ногтем по крыше.
В ту же секунду и Вася, и Болдырев мчались через сад к дому.
Матрос, который добродушно дремал в клубнике, принял на себя основной удар пчелиной армии.
Завывая, как пожарная машина, он кинулся к ближайшему пруду и спрятался в знакомую крапиву, поклявшись никогда в жизни из неё не вылезать.
Захлопнув
