развязывать, и не таких кололи. Повторяю вопрос: куда ты тратишь заработок? – напирал Зивард. – На бордель? На карточные игры? Я наводил справки. В «Доме радости мадам Мускат» ты появлялся всего пару раз за последние полгода, а за карточным столом тебя вообще никогда не видели. Так куда ты тратишь деньги, Питон?
Я кое-как оторвал взгляд от синей люстры и повернул голову, снова посмотрев на тэна.
– Я стажер, денег у меня нет.
– Издеваешься?
Конечно, я издевался.
А как еще можно было скрыть то, что деньги я копил на покупку особняка «Бэгор-Холл» в элитном районе Лэнсома. И мне осталось совсем чуть-чуть до солидной суммы в пять миллионов суренов, чтобы стать его владельцем и основать свой собственный род.
Но сейчас я уже ни в чем не был уверен, поэтому изображал идиота, а не богача.
– Думаешь, у нас нечем тебя прижать, Питон? – Зивард от злости скрипнул зубами. Посмотрел на меня уничтожающим взглядом и повернулся к помощнику: – Херефорд, попробуйте вы.
Послышался тяжелый вздох.
– С ним нужно по-другому, тэн. С ним нужно совсем, совсем по-другому… – Сизая маска адепта потемнела (или показалось?). – Встаньте, мистер Питон. Поднимитесь на ноги. Действие сыворотки уже прошло.
Его слова сработали как заклинание.
По мышцам пробежали волны жара. Я дернул плечами, пошевелил руками, согнул ноги в коленях. Теперь я и вправду мог двигаться практически свободно. Будто разом разморозили.
Я сел на столе и первым делом осмотрел раненое правое бедро. На фоне синеватого света люстры мое голое колено, торчавшее из рваной дыры на штанине, казалось болезненно серым. Но вот какое дело…
Раны я не обнаружил. Совсем. Ее на бедре не оказалось. Только уродливый шрам на коже, формой напоминающий кляксу.
– Удивлены, мистер Питон? – спросил Херефорд. – Вы ведь не ощущаете боли, правда?
Я нахмурился и уставился на волхва, пока еще не в силах слезть со стола и встать на ноги.
– Херефорд потратил на тебя много кодо, – улыбнулся тэн Зивард.
– Кодо? – я прищурился. – Вы позволили черному волхву колдовать над человеком? Вы, агент Ордена?
Тэн захохотал. Эхо от его смеха размножилось в потолке, а потом охватило и весь полупустой каменный зал.
– Не тебе говорить мне о законности, мелкий преступник. И не тебе упрекать меня в отсутствии совести, грязный наркоман.
Я мало понимал, что сейчас происходит. Если эти двое намерены оставить меня в живых, то явно не просто так. Но что им от меня нужно? Чтобы я сдал им поставщика овеума? Если так, то очнулся бы я не здесь, а в тюремной камере. Там, где овеумных наркоманов не называют по имени и не обращаются к ним на «вы». Там, где хрустят кости, а умельцы знают толк в выколачивании правды.
Нет, здесь дело в другом.
Я медленно слез со стола и выпрямился. Еще раз сунул руку в рваную дыру на штанине и провел ладонью по месту, где от раны осталась
