имеются, черт возьми, – после этих слов он извлек из кармана пачку сигарет и, не стесняясь, закурил.
Я ничего не имела против курения в моем присутствии, более того, сама курила часто и помногу, но терпеть не могла, когда люди закуривают в моей квартире, не спросив у меня разрешения.
– Какие? – Я демонстративно разогнала дым рукой, но на Задунаева это не произвело никакого впечатления.
Он как ни в чем не бывало продолжил:
– Она наверняка отправилась к этому своему Косте.
– Какому Косте?
– К дружку своему. Я никогда не одобрял их дружбы. Даже несколько раз говорил этому недоумку, чтобы он держался подальше от моей дочери, но она всякий раз закатывала скандалы и просила меня не вмешиваться. И я терпел. Я очень люблю свою дочь, – завершил он.
– А чем же вам Костя не угодил? – Я перестала выкобениваться и тоже закурила.
– Не могу объяснить, – удивил он меня своим ответом. Я почему-то была абсолютно уверена, что Задунаев в состоянии объяснить что угодно. – Может, он парень и неплохой, но я знаю одно – он не пара Ларисе. Я это чувствую, но объяснить не могу.
– Вам известно место жительства этого Кости? Его фамилия? – Если честно, я заинтересовалась.
– Фамилии не знаю, – помрачнел Задунаев. – А адрес… Могу назвать приблизительно.
– Что значит приблизительно? – не поняла я.
– Могу объяснить, какой дом и где он находится.
– Давайте, – я достала из ящика стола листочек и ручку.
– Так вы беретесь за это дело?
– Берусь, – ответила я, как будто в омут бросилась. – Оплата моих услуг вам известна?
– Конечно. Меня проинформировали.
«Интересно, кто?» – подумала я, но вслух спрашивать не стала.
Задунаев долго и сбивчиво объяснял мне, как найти дом дружка его дочери. Прежде чем мне удалось наконец понять, где это, нам обоим пришлось исписать и исчертить листков семь.
– Я побеседую с ним, – пообещала я Олегу Владимировичу, складывая вчетверо последний листочек. – Если ваша дочь у него, я ее верну. Если нет – попробую узнать, где она. Не может же он не знать этого.
– Я тоже так думаю, – поддакнул мне Задунаев.
Я пристально посмотрела ему в глаза и сказала как можно более жестко:
– Олег Владимирович, для пользы дела мне необходимо знать ответы еще на некоторые вопросы.
– Слушаю вас.
– Из-за чего вы вчера поссорились со своей дочерью?
– Я думаю, что это для дела не имеет никакого значения, – отрезал он, уходя в глухую оборону.
– А я думаю, что имеет.
Я, как опытная ищейка, почувствовала, что здесь что-то неладно. Задунаев не желал раскрывать передо мной все карты. Более того, по его лицу я заметила, что и ему самому тоже не очень-то хочется вспоминать о вчерашней ссоре. Но я уже для себя решила, что сделать это придется.
– Или
