кровати темнокожую девушку.
– Айна! – позвал он.
– Ес, – ответила девушка, глядя на Корсака расширившимися от страха и волнения глазами.
– Я за тобой! Надо идти!
Пару секунд она молчала, а затем неуверенно пробормотала:
– Доктэ?
– Доктор, доктор, – закивал Глеб. – Идем!
Он подошел к кровати и протянул девушке руку. Секунду помедлив, она взялась за протянутую ладонь и выскользнула из-под одеяла. Одета девушка была в бежевую несвежую пижаму.
– I need to get dressed[4], – пролепетала она слабым, хрипловатым голосом.
– Не надо одеваться, – сказал Глеб. – У нас мало времени. – Опустив взгляд, он увидел, что девушка босая, и добавил: – Только обуйся! Put on shoes!
Девушка покорно сунула ноги в белые туфли-мокасины.
– Молодец, – похвалил Глеб. – А теперь идем!
И он повел ее, покорную, испуганную, за руку к двери. Но тут из-за двери донесся громкий топот, а затем и яростные крики. Глеб выпустил руку девушки, быстро приоткрыл дверь и выглянул наружу.
По коридору бежали двое чернокожих громил. Глеб быстро захлопнул дверь и закрыл ее на замок. Затем с грохотом придвинул к двери комод, взгромоздился на него и достал из кармана мобильный телефон. Нажал на кнопку последнего вызова, дождался ответа и быстро проговорил в трубку:
– Алло, Маша!
Дверь затрещала от сокрушительного удара, и Глеб едва не слетел с комода.
– Маша! – снова заговорил он. – Нам со Стасом и Толей требуется подкрепление!
…На город опустились сумерки. Поднялся ветер, и перед тем как усадить Айну в машину «Скорой помощи», Глеб поправил у нее на плечах свой плащ.
Мимо него бойцы омона провели к фургону великана Баако, лапы которого были скреплены за спиной наручниками. Вид у Баако был побитый и жалкий.
– Ого! – удивился командир омоновцев, стоя рядом со Стасом и восхищенно глядя на Баако. – Вот это здоровяк! Кто ж это его так отделал?
Стас отнял от синяка на скуле холодную монету и кивнул на Толю Волохова, который сидел на скамейке перед подъездом и с озадаченным и расстроенным видом пытался приладить к куртке оторванный клочок ткани.
– Этот мог, – улыбнулся командир омоновцев. Он повернул голову и проследил взглядом за последним чернокожим громилой, которого запихали в фургон. – Ну все, можно отправлять. Хотите с ними поговорить, товарищ капитан?
– Поговорю в управлении, – сказал Стас, осторожно трогая пальцами опухшую скулу.
– Добро, – согласился командир ОМОНа. – Тогда мы поехали?
– Давайте.
Командир кивнул, повернулся и зашагал к фургону. Стас взглянул на отъезжающую машину «Скорой помощи» и негромко проговорил:
– А девочка и впрямь ничего. За такую стоило побороться.
Всю ночь и весь
Мне надо одеться (
