могло свести с ума неподготовленного человека. Весь пол завален полуразложившимися трупами. Можно было разобрать форму военных, ученых и одиночек, а также кланов «Возмездие» и «Независимые». Их было так много, что приходилось подолгу искать более-менее свободное для шага место. Если б не костюмы с замкнутой системой дыхания, то мы, скорее всего, задохнулись бы от жуткой вони.
До выхода из этого склепа оставалось каких-то пару метров. Делая очередной шаг, я оскользнулся на мокром полу и упал лицом к лицу с гниющим трупом. Отпрянув от мертвеца, быстро встал на ноги. От отвращения меня всего передернуло.
– Осторожней, – сказал напарник. – Почти на месте.
Мы подошли к вынесенной двери, проем от которой вел в следующий коридор. Сзади послышался какой-то шорох. Обернувшись, я не поверил своим глазам. С протяжным стоном: «Бо-о-о-о-льно-о-о!» – поднялся один из трупов. За ним второй, третий. Один за другим мертвецы вставали. Помещение заполнил их жуткий вой. Прогремел выстрел одного из мертвецов. Пуля срикошетила о бетонную стену. Мы открыли огонь. Шатуны падали и бились в конвульсиях. Спустя время снова поднимались. Те, у кого имелось оружие, стреляли. Их атрофированные мышцы не могли полноценно удерживать конечности, не то что оружие. Шатуны стреляли, но постоянно промахивались, а риск поймать рикошет никто не отменял.
Патроны кончились. Не глядя, я отстегнул пустой магазин и вставил новый. Напарник вел прицельную стрельбу одиночными. Пули попадали в головы мертвецов. Они падали и больше не поднимались. Последовав примеру полковника, я перевел винтовку в режим одиночной стрельбы и продолжил зачистку. Дело пошло результативнее. Около двух десятков шатунов упали и больше не вставали.
Справа с грохотом посыпались деревянные ящики. Оказалось, за ними скрывался проход в другое помещение. Оттуда в зал хлынула новая волна мертвецов. Их невнятные вопли уже действовали на нервы. А тут, как по закону подлости, кончился последний снаряженный магазин.
– Ложись! – заорал Дергунов, отправляя в толпу шатунов несколько гранат.
Я замешкался. Увидев это, полковник прыжком снес меня с ног. Один за другим громыхнули взрывы. Над головой просвистели осколки. В ушах поселился противный звон. Сквозь дым и треснутое стекло шлема я, аккуратно приподняв голову, увидел, что шатунов разметало по сторонам. Из живых в помещении были только я и напарник. Запах жженой мертвечины смешался с бетонной пылью и пороховой гарью. Перед глазами все плыло. Проклятый звон переходил в мерзкий писк и потихоньку затихал. Дергунов поднялся и протянул мне руку. Схватившись за нее, я встал и мотнул головой.
– Ты как? – спросил напарник.
– Вроде цел.
Во рту пересохло. Мы вышли из зала. Достав флягу, я предложил полковнику. Он отказался. Отстегнув шлем, я припал к горлышку и сделал несколько глотков.
Вонь стояла невероятная. Стало моментально мутить. Я поспешил надеть маску, пока еще мог сдерживать
