бы мне опять стать молодым, – сказал Бад, завершая эту гонку лжи.
Тед перестал спать со своей женой тринадцать месяцев назад по совершенно непонятной причине – просто перестал, и все. Бад занял его место два месяца назад и прекрасно знал почему.
Они вышли из машины и направились в здание мастерской, которое было забито народом, как танцплощадка воскресным вечером. Впрочем, другого они и не ожидали. Бад увидел знакомого лейтенанта, беседующего с двумя мужиками в тяжелых стальных шлемах и мешковато сидящей на них форме. Вероятно, это были ребята из БРШО. На плечах у них висели «ремингтоны» с оптическими прицелами. Действительно, глядя на все это воинство, толпящееся в коридоре, можно было заметить, что экипированы они как для серьезной военной операции. Во всяком случае, упакованы по первому классу.
– Возьмите по чашке кофе, – предложил Баду лейтенант, – выпейте, пока мы ждем этого чертова Гендерсона. Си Ди задерживается.
– А я думал, что старый задира давно помер, – отреагировал Бад на упоминание имени легендарного полицейского.
– Си Ди не собирается умирать, – возразил лейтенант, – он настолько пропитался бурбоном, что стал бессмертным.
Бад и Тед получили кофе и тюбики с паштетом. Бад налег на паштет, а Тед на сахар. Тут Бад заметил, что в толпе началось движение и люди направились в дежурную комнату. По каким-то признакам они уловили, что пожаловало начальство и что сейчас с ними будут говорить языком начальственных инструкций. Бад присоединился к потоку, и скоро в дежурке, где до этого было от силы человек десять, набилось полно полицейских. Людей было столько, что яблоку упасть негде.
Сначала выступил офицер из штаба. Бад, как и все прочие, не очень-то его слушал. Все с нетерпением ждали, когда заговорит легендарный Си Ди Гендерсон, который сидел тут же в туго затянутом галстуке и с нештатным, видавшим виды автоматическим кольтом в потертой кобуре совершенно древнего фасона. Си Ди был самым знаменитым детективом штата Оклахома, а раньше, когда он был моложе, пользовался славой непревзойденного мастера скоротечных огневых контактов. Он представлял собой ископаемое из тех прекрасных времен, когда из команды стрелков Оклахомы ФБР набирало людей для самых опасных и щекотливых операций. Сам же лейтенант Гендерсон, по слухам, обучался стрельбе у не менее легендарного Д. А. Брюса.
С виду Гендерсон был уже совершенной развалиной. Поговаривали, что он пил втемную и что его давно бы уже выгнали со службы, если бы у него не хранились на этот случай фотографии известных политиков, снятых в компании проституток и прочих подобных пикантных личностей.
– Позвольте мне выразить свое восхищение вашим поведением. Не могу передать вам, какое сильное впечатление произвело на меня то, что все вы, мальчики, так быстро и в таком количестве откликнулись на зов долга, – сказал Гендерсон, когда пришла его очередь говорить. Его лицо было сморщено, как долго пролежавший на солнце чернослив. Костюм цвета хаки, украшенный
