Дом окнами в полночь. Исповедальный роман. Валерий Морозов
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Дом окнами в полночь. Исповедальный роман - Валерий Морозов страница 21
Если кто в жизни держал в руках хорошие коллекционные ружья, должен помнить тот благородный изгиб ложа приклада, когда все пальцы руки попадают ровно на то место, где им единственно и следует быть. Перила именно такие – не широкие и не узкие, не горбатые и не плоские. Я сказал бы – умные. Внешняя ложбинка несколько глубже внутренней, что даёт возможность не просто елозить ладошкой по поверхности, а по-хорошему взять перила в горсть, что существенно поможет при подъёме – это раз, и вы сумеете цепко ухватиться за них, оступившись при спуске, – это два.
Широкие ступени по высоте на чуточку меньше отстоят одна от другой, чем на стандартных лестничных маршах. И здесь есть определённый смысл – пожилым членам семьи это облегчает многочисленные спуски и подъёмы. И снова, – куда же без ковра? Зелёная дорожка короткого и жесткого ворса туго перетянута по каждой ступени латунными штангами с удерживающими кольцами по краям.
Между перилами и ступенями вместо обычных резных балясин виден плод буйной фантазии мастера художественной ковки. Хотя, если присмотреться, можно заметить, что некоторые детали орнамента повторяются и на решётках окон первого этажа. Но это говорит лишь о том, что здесь работал талантливый мастер-кузнец. Причём один. То есть не штамповка, но талантливая авторская работа.
От правой лестничной тетивы вверх по стене идут, не выпрягаясь из заданной геометрии, полированные филёнчатые панели, над которыми развешены по ранжиру портреты бородатых людей в национальных одеждах. На поворотной площадке я оглаживаю шарообразное навершие на вычурном резном столбце и больше не сдерживаю восхищения:
– Хадича, да это же просто музей!
Она не ответила на моё восклицание, лишь чуть ниже опустила голову. Показалось, что ей почему-то не хочется делить со мной праздный восторг от роскошного интерьера. «Женщина, по всей видимости, здесь не хозяйка», – отметил я себя за проницательность. Мы прошли по коридору второго этажа, миновав несколько дверных проёмов, также облагороженных резными полированными доборами.
У последней двери, почти в тупике, Хадича остановилась и, достав из складок своего одеяния латунный ключ, протянула мне. По плоскому брелоку закручивалась в обратную сторону, словно стрелки у моих часов, загадочная арабская вязь.
– Милости просим, Олег. Здесь найдешь всё необходимое, – проговорила она, не смея войти внутрь. Сказывалось мусульманское воспитание. – Ровно через час спускайся, пожалуйста, к ужину, – и, неслышно скользя ичигами по ковровой дорожке, удалилась.
Справившись с незнакомым замком, я очутился, как бы это сказать попроще, ну пусть, в «предбаннике». В уютном