Она и её Он. Марина Зайцева
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Она и её Он - Марина Зайцева страница 1
Это уже не мир за окном, мир, в котором осталось пятнадцать минут на завтрак, и нужно будет бежать в новый день, чтобы успеть на удобный поезд, везущий туда, куда необходимо попасть. Это уже мир совсем иной. О котором можно думать, с которым и жить-то не стыдно и не совестно.
Так утром почитаешь Хемингуэя или Гончарова, да и возьмешь сваришь себе кофе с кардамоном. Вкусный. И за сливками зайдешь. С вечера. И чтобы пеночка по краю чашки. А к нему жизненно необходим отломленный белый хлеб. Не отрезанный. С неровным краешком, с корочкой, нависающей так, что не очень удобно мазать масло или варенье, допустим. И вот уже на кончике языка вкус того варианта жизни, которого никогда не было, да и не могло быть, поскольку время движется только в одну сторону. И вот эта жизнь происходит. Прямо сейчас. И на ногах вместо капрона хлопковые носочки под туфлями, и юбка широкая хлопает по голым коленям. И солнце за сеющим мелкий дождь небом. Наброшен клифт. И пахнет грязной городской рекой, кондитерскими, кофе. Встаешь, кружку мыть нельзя. Точнее – можно подумать о том, как ее мыть нельзя, как это разрушает очарование. Потом, чтобы ощутить горечь утраты, ведь какой-то краешек ума помнит и бдит, что осталось только восемь минут, а еще даже конь не валялся на предмет выхода из дому. Так вот – чтобы разрушить очарование, чтобы выпорхнуть из него тонко, тягуче, а не вывалиться, как из автобуса в час пик, – моешь кружку из-под кофе. И сверху еще чистишь зубы. Это совсем уже жестко. Это реальность. Тут либо сбрасывать негу, либо нырять в Паланика и Берджеса с их гипертрофированным романтизмом сенсорного мира. Чистишь зубы, не оставляешь себе больше шансов ни на что и – да, выходишь из дому. На три минуты раньше, чем необходимо. Эти три минуты нужны для прощания.
Нужно вздохнуть, взгрустнуть, осмотреться по сторонам. Сравнить то, что попадает в мозг снаружи, с тем, что мозг продуцирует самостоятельно на основе гремучего замеса эмоций и личного жизненного опыта. И чтобы не сойти с ума, не ранить себя – ныряешь в острое ощущение свежего весеннего воздуха. Сенсорика так сенсорика! Чувствуем реальность! Ну, давайте. В поезде можно будет отключиться, выпасть в осадок, снизить накал страстей или заснуть, чтобы запечатлеть все утро в первозданном виде.
Вы любите знакомиться? Я – нет. Не то, чтобы прям вот совсем ненавижу. Но это мне как-то ну очень тяжело. Мучительно как-то. Не люблю. То ли дело гарантированно хороший человек: когда, допустим, меня знакомит друг со своим другом. Ну не подсунет же абы что! Предполагается, что такое знакомство всем будет как минимум не обременительно. А вот так, чтобы самостоятельно… Ой.
Видите, как я старательно откладываю этот замечательный момент, да? Но дальше будет невозможным наше общение, если не сказать, кто я, и не объяснить хотя бы общие моменты.
Я женщина, мне мало лет. Я довольно красива и не сказать, чтобы очень привлекательна. Скорее – постоянна и надежна. Гораздо больше гожусь на роль подруги, нежели страстной любовницы, хотя это все – видимость и первое впечатление. У меня карие глаза, коричневые волосы. Не Андромеда, верно? Я умеренно высокая, учусь, люблю свою работу. Больше мне пока любить нечего. Поскольку больше ничего в жизни нет. Такого, что я сделала бы самостоятельно. Естественно, я люблю родителей, сестер, друзей. Это другая любовь, не та, о которой мы думаем, услышав это слово.
У меня довольно развеселая биография, богатая всяческими ужасами и нелепостями, превратившими меня в интересного и глубокого, умного и проницательного человека. А заодно – лишившими уверенности в себе и в людях, замкнувшими на внутреннем пространстве и теребящими по поводу и без болезненным саднением.
Я уперлась.
Вообще-то, это чувство – мой основной спутник по жизни. Я непрерывно ощущаю, что уперлась, что больше ничего не могу и ничего собою не представляю. Что надо бы лечь тихонечко в пыльном углу и отлежаться там, пока жизнь не закончится естественным путем. Но это скучно. А вот скучать я не умею совсем.
В свое время мне пришлось жить на пороховой бочке, и из собеседников была только я сама, а пульт от детонатора был у стаи веселых макак-резусов. Так что я привыкла к состоянию полного… слова приличного не найду чего – от мыслей о дне сегодняшнем и своем положении. Ну а поскольку изменения ко мне все не приходили, то надо же было чем-то себя занять?
Ну вот и научилась. А теперь это вошло в привычку, и, как только я оказываюсь над бездной отчаяния или по уши в ней, я срочно себя чем-то занимаю. Беру весло и старательно гребу к берегу.
Ой, ну как же было бы хорошо хоть раз тихонечко утонуть, позвать на помощь, превратиться в рыбу или другое что. Всего этого я не умею, умею только об этом думать.
Так вот. Я уперлась.
Несколько дней назад я возвращалась домой и поняла, что больше нет вообще никакого смысла. Что нет человека, который меня видит. Который знает, что я есть. Что у меня есть чувства. Нет человека, которому я зачем-то да нужна. А себе самой я не нужна больше в