что несколько столетий назад на месте мелей был остров, который в 1099 году опустился ниже уровня моря.
Когда-то в море высился плодородный цветущий остров Ломеа – поместье графа Гудвина. За тяжкое преступление перед Церковью граф понес суровую кару – море затопило его замок вместе с островом.
Согласно другой английской легенде, остров Ломеа после смерти Гудвина перешел во владение церкви города Гастингса. Сильное течение беспрестанно подмывало остров с восточной стороны. Требовалось срочно построить защитную дамбу. Для этого церковь собрала с прихожан большую сумму денег, однако вместо дамбы была построена колокольня. Незащищенный остров быстро размыло, и на его месте образовалась огромная мель.
Английские морские хроники свидетельствуют, что на протяжении тысячелетий Гудвинские мели являлись местом постоянных кораблекрушений. Еще в Средние века моряки дали этим мелям прозвище Великий пожиратель кораблей.
Говорят, что здесь в разное время нашли свою смерть боевые триремы Юлия Цезаря, корабли викингов, галеоны «Непобедимой армады», бригантины пиратов, современные суда. Их останки покоятся на глубине до 15 метров.
Гудвинские мели не обозначены ни буями, ни маяками, так как они постоянно меняют форму.
Если судно оказывалось на мели и до наступления отлива не удавалось его снять, оно навсегда оставалось в этих зыбучих песках. Тем более что парусники, имевшие полукруглое днище, с высыханием песка ложилось на борт и перед пятиметровым приливом были обречены на гибель. Если же судно было выброшено на мель в результате шторма, волны мгновенно его опрокидывали. Современные же суда, имевшие плоское днище, в отлив на борт не кренились. Но в прилив течение намывало с одного борта гряду песка, вымывая его из-под другого борта. На третий-четвертый день судно опрокидывалось на борт, и вода заливала его с палубы. Если пароход оказывался на мели носом или кормой по направлению к течению, то песок вымывался из-под днища в районе носа и кормы: корпус судна провисал, и пароход разламывался пополам.
Вот как писал о гибели английской эскадры очевидец, друг Даниэля Дефо, капитан корабля «Шрюсбари» Майлс Норхил: «Здесь страшный шторм, который, по всей вероятности, еще продолжится. Рядом с нами стоял корабль контр-адмирала Бьюмонта «Мэри». Это судно погибло с адмиралом и 300 моряками. Со всеми людьми погиб корабль «Нортумберленд». Со «Стирлинг Касла» спаслось всего 69 человек. Почти со всей командой погиб и «Ресторейшн». Те немногие, кому удалось спастись, попали на наш корабль. Шторм имел ужасную силу, ветер так ревел, что заглушал выстрелы из пушек, которыми несчастные пытались привлечь к себе внимание. Наш корабль сорвало с якорей и пронесло в 60–80 ярдах от мелей. Если бы наш запасной якорь сдал, мы бы все утонули. Я благодарю Всевышнего, ибо по его милости мы спаслись. На мелях мы насчитали около сорока торговых кораблей – покалеченных и полузатопленных. Мы с ужасом смотрели, как их моряки карабкались на мачты,
