ожесточением, злобой. Неверием, наконец.
Можешь не сказать: «Достойное по делом моим приемлю» (см.: Лк 23, 41), а повторять, бессмысленно тряся головой: «За что? За что?! Почему я?!»
Есть за что. Этих «за что» так много, что и не перечислишь всех. И странно, что ты сам их не помнишь. Это беспамятство тоже – из «за что». И «почему» есть. И «для чего». И это все важно понять, смирившись, отдавшись, положившись на Его волю и милость.
Но еще важней, опять же, одно: здесь – место Встречи. Той, которую нельзя пропустить.
Источник жизни вечной и нестареемой
– И еще, батюшка, я очень постарела…
Я смотрю на стоящую у аналоя женщину и ожидаю продолжения. Это ведь не грех, кажется, стареть, это естественно. Другое дело, если неумеренно переживает человек по этому поводу, молодится изо всех сил, поступки совершает, его возрасту не приличествующие. Или если старение это нездоровым образом жизни обусловлено.
Но женщина молчит, задумавшись и, очевидно, загрустив.
Прерываю ход ее мыслей:
– Ну а что греховного-то в этом? Время идет, все мы не молодеем…
Она словно просыпается и вскидывается:
– Да нет! Я не об этом. Я душой постарела. Сильно!
И вот тут я ее понимаю…
Отчего стареет душа? И в чем выражается это старение, какие у него признаки, кроме внешних – погасшего, невыразительного взгляда, опущенных уголков рта, ссутуленных плеч? Когда стареет тело, то тут все ясно: появляется одышка, покалывает сердце, суставы теряют подвижность, волосы седеют, кожа желтеет, сохнет.
А душа? Мы помним, как в детстве, юности познавали этот мир… Удивлялись ему, радовались каким-то мелочам, смешным пустякам, постоянно ждали чего-то хорошего, светлого, счастья. Просто – ждали. Совершали открытия – и отрадные, и прискорбные, но чувствовали себя при этом все богаче, все шире. А потом?
Об этом «потом» и говорит стоящая передо мной прихожанка.
– Все стало серым, скучным, пустым каким-то. И я сама – такой же. Мне ничего не интересно, кажется, что больше никогда уже не будет чего-то хорошего, жизнь кончилась. Она и правда кончилась, теперь только доживать?
– Нет, неправда.
Но может и правдой стать.
Мне так близко все то, о чем она говорит. И я так ей на самом деле благодарен! И мне знакомо это старение, это ощущение того, что жизнь уже кончилась и ничего больше не будет. Однажды я это переживал, дважды, трижды? Многажды!..
И точно скажу – когда. И почему.
Точно – не по времени, по обстоятельствам. Тогда, когда поглощала меня эта жизнь с ее заботами, прискорбностями, когда отягощалось мое сердце печалями житейскими (см.: Лк 8, 5–15), когда прибивали они меня к земле, когда и сам я потому становился землей. Когда, без меры отягощенный всем этим, забывал я о Боге… Или иначе – когда память о Нем переставала быть живой, когда она становилась «просто»
