из поздних, с сединой, – тот обещал, да забывал иль раздраженно говорил, что дело фотографии – не Шабашова ублажать, а умилять и привлекать пришедших зрителей, хотя бы тех из них, кто еще помнит Шабашова по комсомольскому кино. Из зала доносился ровный шум немногих голосов. Шабашов шагнул к дверям, расстегивая куртку на ходу и машинально поправляя шарф из кашемира. Остановился, прежде чем войти. Чуть шевельнув губами, прошептал: «Ну, здравствуй, Фимочка».
Из всех доктрин, что изобрел его знакомый сценарист, умней других, и в этом постоянно убеждался Шабашов, была идея третьего варианта.
«Вот ты мечтаешь, для примера, роль сыграть, – втолковывал ему тот сценарист, когда они еще не разругались на почве непочтительных намеков. Тебе ее железно обещали. Но ты боишься, что в последний миг ее вдруг отдадут Линяеву. Ах, ты твердишь, сыграть бы мне Паратова и умереть! Сыграть и умереть! Только б не отдали Линяеву! Только б не отдали Линяеву!.. В итоге ты Паратова не получаешь, поскольку решено вообще не ставить «Бесприданницу». И этот, третий, вариант, заметь, тобою не был предусмотрен… Допустим, ты предусмотрительно боишься и того, что «Бесприданницу» вообще решат не ставить. Отлично, значит, ты вдруг сам откажешься от роли, поскольку психопат. Иль потому откажешься, что вдруг получишь приглашение на съемки в Голливуд. Непредвиденность – главная особенность третьего варианта. Человек предполагает: выйдет так иль по-иному. А чем располагает Бог, чтобы напомнить о себе в безбожном мире? Третьим вариантом, Дед, третьим вариантом. Вот и выходит всякий раз – не так иль по-иному, а по-третьему».
Как долго Шабашов гадал: ждет его Фимочка в особенном волнении – иль просто ждет, по долгу службы! А в зал вошел и сразу понял: там ее нет вообще. Зато нос в нос столкнулся с Мовчуном.
Мовчун, здороваясь, принюхался и головою покачал:
– Что за дрянь вы курите, Дед? Дышите в лицо, партнеры жалуются.
– Замечания такого рода – прерогатива Серафимы Сергеевны; от вас увольте. Я б перешел на «Данхилл», но не по карману… Вы, Егор, к примеру, сколько платите за репетиции?
– Вот все вопросы по оплате – точно к Серафиме. Это ее, как вы выражаетесь, прерогатива… и, кстати, где она? Серафима, дайте мне мобильник! – выкрикнул Мовчун; все разговоры в зале стихли и зажужжали вновь, когда он спохватился: – Ах, черт, я ж ее сам сегодня отпустил…
– Не приболела? – полюбопытствовал лениво, как бы между прочим, Шабашов, глуша досаду, что рвалась наружу и беззвучно выла: третий вариант! Ах, снова третий вариант!
– Так, отпросилась! К ней приехала подруга, из Луги. Серафима ведь у нас сама из Луги. Повела эту Зину на мюзикл. Черт его знает, что за шоу. Вы – не ходите?
– Простите, не мой жанр.
– Петь некому, танцевать некому, оперетта лежит в грязи, а мюзиклы плодятся, как мыши. Впрочем, там настоящий самолет на сцену выезжает,
