кивнула, но сказала:
– Сначала завари…
Это его немного возмутило. С чего бы ему этими делами-то заниматься?
Но, поразмыслив, он решил не связываться. Он смиренно заварил чай и даже сделал бутерброды.
Катька в это время остервенело оттирала раковину в ванной.
– Кать… – позвал он ее.
– Сейчас, – повернулась она к нему. Прядь волос упала ей на глаза. Она раскраснелась, и личико ее стало прелестным.
Он залюбовался ею.
– У меня все готово. Пойдем? – Это получилось у него умоляюще. Катьке стало его нестерпимо жалко. Растерянный и несчастный, он умолял его выслушать. Сопротивляться дальше было бесполезно. Она вздохнула:
– Ладно. Сейчас.
Положила тряпку, закрыла воду и вытерла руки. После этого она прошла на кухню и поняла, что ей хотят сообщить нечто суперважное. Об этом свидетельствовала красивая тарелка, на которой были разложены бутерброды. Обычно липкий и грязноватый стол Сашка протер до блеска.
Катька улыбнулась. Сашка понял, что он своего добился.
«Мы скоро разбогатеем», – собрался сообщить он. Но, подумав, остановился. Это обещание она уже слышала раз сто. Она вздохнет, посмотрит на него почти материнским взглядом и посоветует наконец повзрослеть. Нет.
– Катюша, я задумал одно дело, – начал он осторожно.
Она так посмотрела, что Сашке отчего-то стало стыдно.
– Я догадалась, – вздохнула она.
– Кать, оно выгорит, вот увидишь!
Его радость показалась ему самому чересчур деланой. Кажется, он переборщил с тоном.
– Рассказывай, – махнула Катя рукой.
Он понял, что она ему не верит. Это его разозлило.
– Не буду! – Он встал и пошел к выходу.
«Пускай», – подумал он рассерженно, надевая куртку.
Катерина проводила его усталым взглядом.
Он хлопнул дверью.
Холодный вечерний воздух немного освежил его, приводя в порядок разгоряченные мысли и чувства.
Он сел на скамейку. Сейчас ему захотелось вернуться. Там было тепло. Уютно кипел чайник.
А с Катькой последнее время происходит что-то странное. Она нервная.
Он посидел на лавке еще минут десять, решив, что именно столько времени необходимо для того, чтобы Катька почувствовала, как она не права.
Потом вернулся.
Катька сидела за столом и улыбалась. Самое гадкое было, что он мгновенно понял: улыбка предназначена не ему.
Тогда кому? Просто так? В пространство?
Сашка подавил приступ бешенства. Подошел и чмокнул ее в щеку, пробормотав:
– Прости…
Она посмотрела на него. И улыбка ушла с ее губ.
Глава 5
Мельников приветствовал меня детской улыбкой и словами:
