встала с дивана и легкой, почти порхающей походкой вышла из комнаты. Меня поразила грациозная величавость, с какой эта прелестница передвигалась по комнате. Прямо-таки королева, ни больше ни меньше.
Пока она отсутствовала, я припомнила ее имя, а заодно полюбовалась их шикарными хоромами. Да уж, где мне с таким сравниться.
Вскоре Оксана вернулась, введя в комнату под руку слепого Баулова-старшего. Она не спеша подвела старика к креслу и помогла в нем удобно разместиться. Затем молча отошла к дивану и заняла свое прежнее место, не проявляя интереса к происходящему.
«Ведет себя так, – отметила я про себя, – будто ее это вовсе не касается, точно подчеркивая, что не женское это дело и уж тем более не королевское».
– Здравствуйте, – проговорил тем временем старик.
– Здравствуйте, – ответила я.
Он развернулся в кресле, концентрируя свой незрячий взгляд на мне.
– Вы беретесь за дело? Я вас слушаю. Что требуется от меня? – не дожидаясь моего ответа, проговорил он.
Я изложила суть дела. Цена его, по большому счету, не волновала, а полномочия мне предоставлялись практически неограниченные. То есть это был тот редкий случай, когда ничто меня не стесняло.
Для начала я попросила членов семьи Бауловых перечислить всех знакомых и родственников с фамилиями и именами, начинающимися с «Ма». Их оказалось не так уж и много. Родственников практически не было. Среди общих знакомых была одна фамилия Матвеев – одноклассник погибшего, а из записной книжки мне удалось наскрести еще пару-тройку фамилий и имен, начинающихся с этого злосчастного слога. Маляр Жора – компаньон Сергея и Марина Сыч – его секретарь. Вот и все, чем я располагала на сегодняшний день. Этими товарищами мне и предстояло заняться в ближайшее время.
Сотовый телефон назойливо разливал мелодии по моей небольшой квартире. Звонивший ни за что не хотел упускать случая поговорить со мной. А я не могла оторваться от подушки. Пасмурная ли погода за окном была тому причиной, или же привычка подольше нежиться в постели, или и то и другое вместе удерживали меня в горизонтальном положении еще какое-то время. Сотовый все надрывался, а я продолжала греться под одеялом.
Когда, наконец, я решила подняться и даже свесила одну ногу с дивана, телефон неожиданно смолк.
«Черт, – выругалась я. – Кому неймется? Погода им, что ли, нравится? Я вот так промерзла с утра, что до сих пор все внутренности дрожат».
Я снова подобрала ногу, затянула ее под одеяло и собралась поудобнее расположиться, чтобы еще немного поспать. Но не тут-то было. Теперь уже зазвонил домашний телефон. Блаженно потянувшись, я сняла трубку.
– Алло, – ленивым голосом отозвалась я.
– Танюха, привет, – затараторила моя приятельница, Ленка-француженка, прозванная нами так за свою работу. Елена у нас была преподавательницей французского языка. Не важно, что в такой школе, о которой
