котами. В нем установлены лавочки в виде кролика, вороны, кота. Вдоль дорожек Пейзажки на пирамидах из разноцветных подушек сидят милые человечки – домовята, таких скульптур здесь четыре. А Французский центр культуры подарил киевским детям еще одну мозаичную скульптуру – фигурку Маленького Принца, героя романа Сент-Экзюпери.
Именно здесь, на террасе одного из маленьких кафе, разместились Поташев и Раневская. Они уже сделали заказ и наслаждались видами древней столицы. Алексей сидел лицом к Андреевской церкви и смотрел на нее, любуясь стройными пропорциями, сочетанием белого с бирюзовым и золотым. Сердце архитектора радовалось этой жемчужине барокко, как ее называли во всех энциклопедиях, хотя Алексей считал, что это все же уникальное строение рококо. Он уже совсем было собрался поделиться своими представлениями о стилях с подругой, но тут заметил ее расстроенное лицо.
– Лиза! Что случилось? – обеспокоенно спросил он.
– Ничего особенного. – Она не знала, как подступиться к теме, которая ее волновала. А начинать прямо в лоб ей не хотелось.
– Я вот любуюсь Андреевской, такая красота! – Он перевел разговор на архитектурные темы, чтобы его спутница, всегда готовая поддержать искусствоведческую дискуссию, могла переключиться.
– Тебе повезло, что ты любуешься только экстерьером. Зашел бы вовнутрь – упал бы в обморок, – кисло ответила Лизавета, помолчала, глядя на вопросительное выражение лица своего спутника, и объяснила свою мысль: – Она как бы закрыта на реставрацию, но реставрация в ней не ведется. То ли денег не дали, то ли их спионерили по пути, короче, нет реставрации. Но посетителей и верующих туда все-таки впускают. А поскольку это наша церковь, в нашей стране, а не в какой-нибудь Австрии, то никто храм не убирает, понимаешь?
– Нет, не понимаю.
– Объясню. С одной стороны, церковь – объект, принадлежащий Софии Киевской. Это один из ее филиалов, который числится на реставрации. Поэтому сотрудники Софии, то есть филиала, ее не убирают.
– Но я слышал, там и служба проходит?
– Правильно. Потому что, с другой стороны, она остается святым местом, храмом, и здесь проводится служба, а если хорошо заплатить, то можно и повенчаться! Но ведь объект на реставрации, поэтому и церковь его тоже не убирает. В результате иконы перед алтарем в черных рушниках. Не потому, что те черного цвета, а потому что дико грязные. Никому в голову не приходит их постирать… Объект же на реставрации!
– Ты меня совсем запутала. Так церковь закрыта или открыта?
– По документам – закрыта на реставрацию. А на самом деле немножко открыта. Для специальных экскурсий и для отправления служб. Самое смешное, что рядом с центральной храмовой иконой стоит ящик для пожертвований. Большой такой! Там уже полно всех валют мира. Это жертвуют на храм… А в храме только пол подметен, все остальное – грязь и чернота!
– Так
