старшего сына королевы Виктории – Эдуарда, когда этот компанейский парень заявил на семейном завтраке, что ее муж Николай – просто вылитый Павел I.
А потом была Ливадия, где она по-настоящему испугалась, поняв, что недомогание ее мужа – это никакой не тиф… Вспомнила реплику Эдуарда про сходство Никки с убиенным императором, вспомнила, что собственный муж Августы, процарствовав всего 99 дней, умер так же скоропостижно от той же болезни, что и несчастный сын Александра I – тоже Николай… А когда, вернувшись в Царское Село, она услышала от Марии Федоровны имя «Фальк», перед глазами сразу предстали надписи на конвертах…
Для императора вся эта история была не больше, чем досадная помеха. В происки сумасшедших прусских правительниц и даже в официальный берлинский след дворцовых интриг он не верил. Беда германского руководства эпохи Фридриха-Вильгельма заключалась в отсутствии законченной модели действий на территории врага, которая имелась у Британии. Обезьянничанье с террором против правящей элиты, будь оно немецким, не опиралось бы на политические силы внутри атакуемой страны.
В начале XX века немецкая дипломатия и разведка не обладали в России даже бледным подобием того влияния, которое имелось у Франции и Англии. Не было лобби, «агентов влияния», какой бы то ни было организованной пропаганды со стороны как российских немцев, так и самой Германии – ничего, хотя бы отдаленно напоминавшего прогерманскую политическую партию или прогерманскую линию в средствах массовой информации. Немецкие дипломаты не прилагали ни малейших усилий, чтобы работать в связке со своими же коммерсантами, ведущими дела в России, и совершенно не интересовались их деятельностью. Один из генеральных консулов писал: «Официальные представители в России находятся в весьма сложном положении, будучи практически не способными похлопотать за того или иного германского претендента». В таких условиях ликвидировать Романовых – значит играть за Англию, подготовившую сразу два плана развития «сюжета» – парламентский, с опорой на Витте, и монархический, с упором на великих князей Александровичей. При любом из этих вариантов Россия пристраивается в фарватер к Британии, а Германия начинает готовиться к войне на два фронта.
Мнение Аликс, что под именем Фальк скрывается официальный кайзеровский фонд, император считал необоснованным. А вот в переписку прусской королевы с Викторией и возможность манипулирования социально-активной, но душевно-нестабильной императрицей Германии более квалифицированной английской коллегой верил безоговорочно – такие комбинации вполне соответствовали британской традиции. Поэтому визит к Вильгельму II он решил совместить с прогулкой небольшой разведгруппы под командой поручика Герарди в Потсдам – в резиденцию бабушки Вильгельма…
В Берлине, во время стоянки императорского поезда, из последнего вагона тихо, незаметно вышли четверо импозантных мужчин и направились по отдельному маршруту с заданием
