даже улыбнуться. У Аспена защемило в груди, когда зеленые глаза сестры наполнились слезами обиды и злости.
Дориан, застыв в странной позе, будто вот-вот был готов сорваться на бег, потихоньку приходил в себя. Он быстро осмотрел Альму с ног до головы и пробормотал:
– Что с твоими волосами?
– ЗАТКНИСЬ! – вдруг заорала Альма, и у Аспена пошли мурашки по плечам, когда она обследовала злым взглядом кухню в поисках опасных предметов, которые можно было бы запустить в Дориана. Через мгновение она уже решительно направилась к полке со столовыми приборами. Глаза Дориана стали еще больше – он обо всем догадался; обойдя стол, он остановился на приличном расстоянии от Альмы и что-то произнес. Аспен поворачивал голову от одного к другому, пытаясь разобраться в ситуации. «Он меня не узнает», – все повторяла Альма, и внезапно Аспен все разом понял. Вот оно, буквально возликовал он. Что-то случилось за те четыре года, пока он сидел в психушке, что-то, о чем Дориан предпочел забыть, а Альма не хотела. И тут Аспен остро ощутил необходимость присесть, опуститься на корточки, глотнуть воздуха. Он, как будто это случилось только вчера, вспомнил тот ужасно далекий день, день из прошлой жизни, когда только-только вышел из лечебницы и отправился в университет в поисках Дориана. Тогда тот сказал ему, что у него есть подружка, и как-то странно ухмылялся, мол, ты ее знаешь, друг. Точно-точно… Аспен стал припоминать подробности, которые раньше не имели для него никакого значения: то, как Дориан улыбался, предлагая Аспену и сестру позвать на ужин.
«Он меня не узнаёт», – вот чем все это закончилось.
– Ах ты извращенец! – вопль Альмы вырвал Аспена из задумчивости, и он успел заметить, как сестра запальчиво выхватила из сковороды лопаточку и сделала несколько угрожающих шагов в сторону Дориана. Тот бочком двинулся вдоль стола, на лице было неподдельное недоумение:
– Я?! Это же ты пыталась забраться ко мне в номер и проникла в мой дом!
«Чего?» – такого Аспен не ожидал услышать на своей кухне, да еще и в адрес старшей сестры.
– …И лицемерно! – закончил Дориан с несвойственной для него страстностью. Аспен выпрямился, собираясь вставить словечко, но Альма завопила:
– Я лицемерка?! – Из ее глаз брызнули слезы, голос надломился: – А ты – тупица с провалами в памяти!
Аспен шагнул к Альме, чтобы как-нибудь успокоить ее, но опоздал – она буквально вихрем вылетела в коридор, затем захлопнулась дверь в ванную комнату, и повисла тишина.
– Ну и что здесь произошло? – спустя несколько секунд сухо осведомился Аспен, испытывая очень неприятное ощущение. Он еще никогда не стоял напротив Дориана с таким выражением лица, а теперь, казалось, друзья очутились по разные стороны баррикад. Дориан пребывал в шоке и не сразу собрался с мыслями. Аспен даже почувствовал слабое облегчение, видя искреннее недоумение друга. Он бы не вынес, если бы Дориан стал оправдываться или вешать ему лапшу на уши.
Проведя языком по внутренней стороне верхней
