Мне тоже было плохо без тебя, но я не хотел, чтобы тебе было плохо из-за меня. Ты же знаешь, какие задания мне приходилось выполнять у нас в конторе.
– Если сказать правду, то я вообще не знаю, кто ты и в какой конторе работал и работаешь теперь. Мне сейчас показалось, что ты относишься к тем людям, от которых почему-то пахнет смертью. Я просто боюсь тебя, боюсь своих чувств к тебе. Ты появляешься ниоткуда и ускользаешь, не знаю куда, оставляя после себя лишь трупы. Я поймала себя на мысли, что поступила довольно опрометчиво, согласившись пойти с тобой на этот ужин. Я часто спрашивала себя, чего мне не хватает в этой жизни? Вроде бы все есть. Хорошая и интересная работа, подруги, друзья, да и в бытовом отношении у меня все нормально: машина, загородный дом. И это все за какой-то год.
Тамара замолчала и посмотрела на Лаврова, словно ожидая от него каких-то наводящих вопросов, но Павел сидел и молчал. Что не говори, но она была права. Что он мог предложить ей, ведь за его спиной ничего не было. А, если все рассматривать в плоскости закона, то и его уже давно нет в живых. Он просто призрак или фантом, еще пока облеченный в человеческую плоть. Он посмотрел на Тамару и, заметив, что она отложила в сторону салфетку и намеревается встать из-за стола, положил свою большую ладонь на ее маленькую хрупкую кисть.
– Погоди, Тамара. Уйти ты всегда успеешь. Кто я и почему все это делал, я тебе поведал еще в Смоленске. Мы с тобой вместе боролись с преступностью, ты своими методами, я своими. Пусть мои были незаконными, однако и ты этого отрицать не будешь, они были намного эффективнее, чем твои. Сейчас, мне предложили новую работу, и я дней через пять, наверное, уеду из Москвы. Работа сложная и очень опасная. Я могу не вернуться с этого задания, и мне бы очень хотелось, чтобы меня кто-то ждал.
– Почему ты решил, Лавров, что этим человеком должна стать я?
– Наверное, потому, что ты мне нравишься. Пусть это несколько торжественно, а может и смешно, но я хотел бы умереть с твоим именем на губах.
Она усмехнулась. Было действительно смешно слышать от взрослого мужчины такие слова.
– А, как же твоя Надежда? Ведь ты, похоже, до сих пор ее любишь?
– А ты по-прежнему ревнуешь меня к ней? Разве можно ревновать живого человека к мертвому?
– Почему ты решил, что я ревную?
– Да на твоем лице все написано.
– Ты, наверное, прав. Но мне всегда казалось, что ты меня сравниваешь с ней, мои поступки, мою речь, то, во что я одеваюсь.
Из-за ее спины показалась фигура официанта, который стал расставлять на столе закуски.
***
Павел поднял бокал и посмотрел на свою спутницу.
– За тебя, Тамара, – произнес он.
Она слегка прикоснулась своим бокалом к его бокалу и пригубила рубиновую жидкость. За столом снова повисла тягучая тишина. Наконец, она подняла на него глаза и поинтересовалась, куда он уезжает.
– Точно сказать не могу, потому что не знаю сам. Могу сказать лишь одно, моя командировка связана
