style="font-size:15px;"> 2 ноября 1930 года
Дорогая миссис Морком,
Я ожидал ответа из Пембрук-Колледжа, прежде чем написать вам. Несколько дней назад я случайно узнал, что они не смогут мне дать стипендию на обучение. Сказать по правде, я этого боялся, мои экзаменационные баллы довольно равномерно распределились по трем предметам… С большой надеждой я ожидаю экзамена в декабре. Мне нравятся работы, которые нам присылают, они намного лучше, чем те, которые мы сдавали для получения сертификата о полном среднем образовании. Но я уже не с таким нетерпением ожидаю экзаменов, как в прошлом году. Если бы только со мной снова был Крис и мы могли вместе провести эту неделю.
Недавно я получил две книги в качестве награды за конкурс имени «Кристофера Моркома». Я изрядно позабавился вчера вечером, пытаясь повторить веревочные фигуры из книги «Математические эссе и развлечения» (…) В этом семестре меня назначили старшим учеником к моему большому удивлению, ведь я даже не был смотрителем в прошлом семестре, когда они стали назначать на эту должность по два мальчика, что в общем-то можно понять.
Недавно я вступил в общество, которое называется «Дафферс». Каждое воскресенье (по собственному желанию) мы приходим на чай к какому-нибудь учителю и зачитываем свои работы на определенную учебную тему. Эти работы всегда очень интересны. Я согласился в следующий раз выступить со своей работой на тему «Другие миры». Она пока что написана лишь наполовину. Но уже выходит очень смешно. Не знаю, почему Крис не вступил в это общество.
Мама ездила в Обераммергау. Думаю, ей там очень понравилось, хотя у меня еще не было возможности узнать о ее поездке…
Для матери назначение Алана старшим учеником имело большое значение. Но намного более значительным событием стала его новая дружба.
В Шерборне учился мальчик на три года младше Алана, Виктор Беуттелл, который также придерживался политики не бунта, а отстраненности от общей системы. Как и Алана, его терзало неизвестное никому горе: его мать умирала от бычьего туберкулеза. Алан однажды увидел ее, когда она навещала Виктора, который сам в то время страдал от двусторонней пневмонии, чтобы осведомиться о здоровье сына. Эта сцена вызвала у Алана сочувственный отклик. Алан также узнал то, что знали лишь немногие, а именно то, что однажды другой старший ученик так сильно побил Виктора, что теперь у него было повреждение позвоночника. Узнав об этом, Алан начал восставать против системы побоев в качестве наказания учеников. Поначалу они держались вместе из-за общего чувства сострадания, но вскоре их отношения переросли в дружбу. И хотя негласные правила школы запрещали младшим мальчикам проводить время вместе со старшими, с особого разрешения О’Хэнлона, у которого велась целая картотека по поведению учеников и который внимательно за ними следил, им было позволено проводить время вместе.
Большую часть времени они проводили, разгадывая
