тот выпил, наступила пауза. Учитель молчал. Он вдруг подумал, что вся его жизнь им выжата, как вот эта кисть. Но где та чаша?
А Александр тоже молчал. Он думал о том, что сок сладкий, значит, красота перешла в сладость. Но разве сладость – это красота?…»
То есть красота загадочна и двойственна. В том, что она есть, никто не сомневается, но о том, что она собой представляет, до сих пор спорят философы, художники, искусствоведы. Недаром родились у поэта Николая Заболоцкого удивительные строчки:
«А если так, то что есть красота?
И почему ее обожествляют люди?
Сосуд она, в котором пустота?
Или огонь, мерцающий в сосуде?»
И действительно, когда мы видим цветок, отдельные его лепестки, то, поднося его к лицу, чувствуем чудесный запах. А смяли пальцами те же лепестки и запах уже не тот. Как будто разрушение формы унесло с собой и запах. То есть исчезла красота, а вместе с ней и что-то прекрасное, хотя материя цветка, те же вещества остались.
До сих пор идут споры о том: красота существует вне человека или внутри его? Если она существовала до человека и независимо от него, значит надо ее вносить в ребенка, сеять, как зерно, выращивать, как растение. А без зерен не взрастет ничего! Но, если она внутри нас, значит можно и не сеять и не поливать, само взойдет. Другое дело, что нужно что-то, чтобы этот росток внутри нас проснулся… Но когда? Может, если пропустить момент, то будет поздно… Как с речью, если не научить ребенка говорить до пяти лет, то уже не научишь никогда.
Может ли быть предрасположенность к красоте? Если человек создан по образу и подобию Божиему, то конечно. В человеке заложено чувство красоты, раз создан он по образу и подобию Божиему. Просто этот дар Бога надо пробуждать, вовремя включать его в каждом с детства.
Поэтому не надо думать, стоит ли, не стоит ли, детям нужно просто показывать красоту в живой природе, приоткрывать искусство: музыку, живопись, лепку, рукоделия. Но многие ли родители это делают? Не от этого ли масса равнодушных к природе и к искусству взрослых людей?
Между тем как достаточно просто дать человеку возможность соприкоснуться с красотой и предоставить возможность что-то сотворить самому. Хотя бы только соприкоснуться, потому что красота может потрясти. Об этом пишет русский писатель XIX века Глеб Успенский в очерке «Выпрямила». Он рассказывает о разночинце, бывшем крестьянине, а потом учителе, который волею судьбы оказался в Париже. Вначале ходил по трактирам и злачным местам – хотел окунуться в парижскую разгульную жизнь. В итоге сам же упал в своих глазах, как он сам говорит: «сморщена была душа…» На него свалилась тайная жизнь Парижа, так что он, сразу увидев много грязи, низменных проявлений человеческой природы, почувствовал себя мерзким человеком. И вдруг он зашел случайно в Лувр и увидел Венеру Милосскую. И вот какое впечатление она на него произвела…
«Я стоял перед нею, смотрел
