стоны, словно он так устал, что держался на последних силах.
Грузовик тронулся с места и поехал дальше по трассе, которая был расчищена кем-то из людей очень много лет назад. Грузовик медленно набирал скорость, но бородатому мужчине было приятно сесть на мягкое, пусть и сильно потрепанное сиденье. Ноги гудели от большего количества пройденных километров. Ему казалось, что он будет идти дальше, пока не умрет от жажды.
– У тебя есть вода?
– Да.
Водитель грузовика ЗИЛ-130 быстро достал бутылку воды и дал ему, вернув руку на руль. Водитель внимательно смотрел на дорогу и на то, как солнце садилось за горизонтом. День подходил к концу.
Бородатый мужчина большими глотками стал пить, не думая, что эта пластиковая старая бутылка могла быть последней. Нет, такая мысль не пришла в голову. Жажда так сильно мучила его, что он думал, что сойдет с ума. На его памяти он никогда не находился на такой грани. Он был готов продать все, отдать все, что у него, по крайней мере, когда-то было, и даже готов был отрубить себе руку ради холодной водички. Такие банальные вещи иногда становятся такими важными.
– Можешь допивать. У меня есть.
Минут двадцать они ехали молча. Бородатый мужчина смотрел на мир, который он не узнавал. Мир, который изменился до неузнаваемости.
Он быстро провалился в сон. Усталость дала о себе знать, и мир сладких снов погрузил его во мрак. Но он быстро вернулся в реальный, после того как грузовик во что-то врезался на большой скорости. Бородатый мужчина врезался лбом в бардачок и застонал, протирая ушибленное место.
– Черт. Живой?
– Да. Что это было вообще?
– А что, сам не видишь? На таран пошел.
Передняя левая фара была разбита и теперь дорогу будет хуже видно ночью, но водителю по ощущению было плевать. Его лицо было спокойное, как будто ничего не произошло. Так. Мелочь, пустяк. Он вышел из грузовика, подошел к переду, где стоял металлический забор, оказавшийся куда прочнее, чем думал водитель. Он тяжело вздохнул и взглянул на ночное небо. Солнце уже скрылось. Тьма охватывала мир.
– Слушай, нужна помощь.
Бородатый мужчина вышел и посмотрел, как металлический забор смял левую сторону грузовика. Они вдвоем взялись за металлическую трубку и стали отодвигать забор в сторону. Но, как оказалось потом, он был прикручен к самому асфальту большим гайками, уходящими глубоко в потрескавшийся асфальт.
– А не легче объехать?
– Нет. Грузовик слишком тяжелый. Очень большая вероятность, что мы застрянем. У него перегруз, если не заметил.
Водитель показал на грузовик, тяжело вздыхая.
– Мы с большой вероятностью застрянем. Так что рисковать нет смысла. Просто заночуем здесь. А утром сделаем все как надо. Инструменты у меня есть.
Водитель вернулся в кабину, заглушил грузовик, поудобнее уселся, закрыв глаза, и положил на лицо черную тряпку. Мужчина с бородой еще некоторое время походил вокруг грузовика, смотря на его ржавый металл. Но самое интересно было в нем не то, что у него стояли разные колеса, или наваренные разной толщины металлические пластины на двери, или были созданы щитки на крыльях с боку, а то, что кузов был видоизменен. Были сделаны боковые борты, которые возвышались вверх лишь потому, что он был маленьким ростом.
«Что в этом может быть в грузовике? Что за груз?» – задался мужчина и вернулся обратно в кабину. К тому времени водитель провалился в сон и храпел. Черная тряпка при выдохе через рот поднималась и опускалась.
Мужчина не помнил, откуда он. Не знал, кто он такой. Где родился, где вырос, какое любимое блюдо. Он ничего не помнил. Словно всю его старую жизнь стерли из памяти, чтобы скрыть ужасную тайну мира. Как бы он ни пытался напрягать свои извилины. Пытаясь найти вход к отсеку памяти, зацепиться хоть за что-то, что могло провести его к прошлому. Все было тщетно. От таких раздумий у него только разболелась голова, но мужчина не бросил затею, продолжив дальше копаться в пустом мозге. Но ведь где-то есть место, за которое он может зацепиться и идти по следу, пока не поймет, кто он такой и что произошло с ним.
2
Мужчина с бородой проснулся в старой ржавой машине. Где ему жестко и болезненно впивались металлические пружины из-под сиденья. Он сначала не понимал, что с ним происходит. Как будто только сейчас он родился в теле мужчины. Он не сразу понял, что за штука упирается ему в ягодицу.
Еще был день. Точнее, день только начинался, а солнце только поднималось над горизонтом, гордо и величественно. Солнце становилось ярче и жарче, что находиться долго на солнце без головного убора означало умереть.
Он спрятался в тени и некоторое время сидел там, разглядывая свои руки, свое тело, одежду. Как-то странно получается.
