свечением» – подумал я вслух. Мужчину окутывали пляшущие языки фиолетового пламени.
– Возвращайтесь! – раздалась в шлёмах команда шефа.
Повторили ее на двух языках. И тут же последовал вибрирующий баритон Лавра:
– Ни в коем случае! Это галлюцинация! Чмель! Приказываю провести проверку!
Какой уверенный командный тон! Интересно, как тестируют галлюцинации на инопланетных территориях?
– Чем прикажете проверить? – рассмеялся я.
И услышал:
– Лазерным излучателем марсохода, пилот-инженер!
Я посмотрел на Джека, затем на Ронга. И мы дружно расхохотались. Машина сделала широкий разворот, я с удовольствием посмотрел на дуги следов от каучука колёс и весело сказал:
– Возвращаемся, шеф. Как говорил наш Рэй, «запахло зверьём и рептилиями».
* * *
Земля молчала слишком долго. Что свидетельствовало: консенсус там отсутствует. Нет общечеловеческого понимания целей и задач интернациональной экспедиции. А в первую очередь – способов их достижения. Режим дней и ночей на Базе сломался. Не было ни объединяющей стратегии, ни мобилизующей тактики.
Рядом с бездействующими буровыми установками шастали розовые тени. В самых разных местах возникали и пропадали туманные, дымящиеся зеркала. Я не выпускал из рук «Марсианские хроники». И при всяком удобном случае цитировал Брэдбери. Нашёлся английский оригинал и перевод на китайский, меня поддержали Джек и Венлинг. Мы вычислили коллегу Лавра в команде НАСА. Том, официально исполняющий должность инженера-химика, оказался не столь упёртым, как Лавр. Кто чем занят на деле в китайском Секторе, выяснить не удалось, у них всё скрыто от постороннего любопытства. «Чекистом» может оказаться и Венлинг.
Зеркала пропадали, появлялись. И вот – начали передвигаться, сливаясь в одно громадное, заслоняющее всю наблюдаемую из иллюминаторов реальность.
– Это не зеркала! Не зеркало! – объявила Альфи, единственная дама в команде НАСА, очаровательная афроамериканка, – Это открывается Марс. Настоящий, живой…
И посоветовала Тому с Лавром изучить «Марсианские хроники». В ответ на её прозрение в громадное невозможное зеркало нацелились лазеры всех Секторов. Настало время непрерывной боевой готовности. Без личного оружия нам запретили не только выходить, но и находиться в помещениях Базы. Лазерные пушки могли в любой момент нацелиться друг на друга. Три перекрёстных луча… Лавр надеется на успех превентивного удара?
Дисциплина в российском Секторе ужесточилась, но моей свободы не убавилось. Я молча игнорировал все ограничения. С Джеком и Венлинг мы разработали простенькую кодировку и ежесуточно обменивались сообщениями. Требовалось объединить усилия и нейтрализовать представителей спецслужб
