Кузьма с Метлой.
– Ты это… в сторону! – сказал он, начав елозить прутьями по поверхности Волшебного Зеркала.
Во все стороны посыпались искристые снежинки. Баба отъехала чуть подальше, чтобы те не падали ей на лицо.
– Открой мне, добру молодцу, свою тайну, – допытывался Прохор, – что тебе от Волшебного Зеркала надо?
Василиса не ответила, безучастно рассматривая отражение витражных стекол в голубой глади ледяного пола.
– Слово даю тебе молодецкое – смеяться не буду, – не унимался царский сын, ставя ухват обратно к печи. – Скажи, что спросила бы? Чего молчишь? Секрет такой большой?
– Не секрет, – она чуть пожала плечами и произнесла с затаенной, давней болью: – Спросила бы, как счастье своё отыскать.
Царский сын недоуменно замер.
– Чего? Ты на полном сурьёзе, Баба Яга?
Кузьма, тем временем, очистил поверхность Зеркала, насколько смог, и довольный, откатился в сторону.
– Да, гость нежеланный, незваный… Серьёзно, – всё с той же тоскливой горечью сказала Василиса, подъехав на валенках чуть ближе к деревянной раме: – Встала бы вот так у Волшебного Зеркала, как сейчас стою, и спросила: где моё счастье заплутало? Покажи дорогу, коль знаешь!
Прохор все-таки не выдержал и заржал во весь голос:
– Тебе? Счастье? Да посмотри на себя. Кто ты такая? Ты – погань лесная! Сила нечистая! Баба Яга из погорелой избушки! Истреблять вас таких надо, чтобы на Руси людям добрым жилось хорошо.
В этот миг внутри зеркальной поверхности что-то заискрило, засияло. Осветилась ярким светом рамка, а откуда-то из глубины полился лучистый, переливчатый свет.
– Поиск дороги к счастью… Вопрос принят к рассмотрению, – произнес монотонный голос откуда-то из самой глубины сияния.
Царевич бросился к зеркалу, пытаясь проехаться на валенках и не упасть.
– Э-э-э! Ты мне это брось, Зеркало! Запрещаю отвечать нечистой силе. Тут я к тебе пришел, добрый молодец, царский сын. Со мной говори! Скажи… как стать главным богатырём на Руси?
– Как стать главным богатырем на Руси… Вопрос принят к рассмотрению, – сказал всё тот же далекий голос.
Они втроём – Прохор, его стремянной и Василиса стояли перед Зеркалом, заворожённо глядя на лучистое, льющееся сияние.
– Чудно это! – прошептала баба.
Царевич, словно очнувшись, нахмурился от её слов. Грубо пихнув бабу на Кузьму, он мотнул головой в сторону двери. Стремянной начал толкать Василису к выходу.
Метла, до этого момента тихо стоявшая у дверного косяка, не стерпела. Она без приказа Василисы сорвалась с места и резко, со всей мощи, врезала Кузьме под тощий зад. От толчка тот прокатился на валенках до самой двери, выбил её плечом и вылетел наружу.
Василиса резко закрыла за ним створку, а Волшебная Метла черенком задвинула щеколду.
Услышав позади себя шум, царевич отшвырнул заплечный мешок с котом и развернулся, вынимая из ножен меч. Метла,
