юридического образования для следователей)[365], епископ Томский Макарий[366].
Таким образом, Отзывы содержали богатый материал по критике консисторских порядков. Архиереи писали о необходимости изменения порядка судебного процесса. Большую роль в судебном процессе отводили институту следователей.
Несомненно, что большинство архиереев знали о полемике вокруг деятельности Комитета митрополита Макария и многие поддерживали проект А.Ф. Лаврова. Значительная часть архиереев хотела сохранить судебную власть за епископом с привлечением к участию в суде пресвитеров. Многие ссылались на те же каноны и приводили те же аргументы, что А.Ф. Лавров. Но в то же время почти половина иерархов высказались за проведение принципа отделения суда от администрации. Многие писали о необходимости создания низшей инстанции церковного суда, близкой к приходу.
Очевидно, что подавляющее большинство епископов стояло за реформу церковного суда, однако не было ясности в том, каким же образом должен быть организован суд.
Предсоборное Присутствие
В Предсоборном Присутствии был создан III Отдел об организации церковного суда и пересмотре законов по делам брачным вообще и о смешанных браках.
Отдел начал свою работу 14 марта 1906 г. Председателем был архиепископ Ярославский Иаков (Пятницкий)[367], к работе привлечены протоиереи М.И. Горчаков и Ф.И. Титов, профессора-канонисты М.Г. Красножен[368], Н.С. Суворов, Н.А. Заозерский, генерал-лейтенант А.А. Киреев.
Выступавшие говорили, что необходимость реформы была очевидна уже в 70-е гг. XIX в. Протест архиереев против реформы и причину ее неудачи архиепископ Иаков объяснял тем, что «обер-прокурор граф Толстой направлял дело в заранее определенной тенденции к строгому подчинению духовенства государственной власти»[369].
Профессор Суворов отметил недостаточную разработанность вопросов, подлежащих обсуждению отдела, а также несогласие в Отзывах епархиальных архиереев[370].
Перед Отделом встала новая проблема суда над мирянами по церковным преступлениям, так как в новом Уголовном уложении, принятом 22 марта 1903 г., упоминание о церковном покаянии как мере наказания за уголовные преступления вообще отсутствовало[371], а также были опущены статьи о наказании за отступление от веры. Значительно сокращены были также статьи о преступлениях против веры (в старом Уложении их было 65, в новом только 26 статей)[372].
В Отделе говорили о несовершенстве работы церковных судов. Отмечалось, что в церковных судах отсутствует единая система наказаний, что по одному и тому же делу в разных епархиях будут вынесены разные решения, потому что суд будет руководствоваться разными несовпадающими законами. Н. Заозерский напомнил, что
в Уставе духовных консисторий указаны лишь немногие преступления и взыскания; Преосвященные при определении наказаний руководствуются своею мудростью и опытом, иногда резолюциями митрополита Филарета, но определенных
Иаков (Пятницкий; 1844–1922), архиеп. Ярославский; Казанский и Свияжский (1910), митр. (1917); Томский (1920); арестован (1922).
Красножен Михаил Георгиевич (1860-?), экстраординарный (1893), ординарный (1895) профессор церк. права Юрьевского ун-та; д-р церк. права (1901).
Там же. 556.
Там же. Предшествующее законодательство предусматривало церковное покаяние, в частности, с заключением в монастырь детей от 10–14 лет (вместо ссылки в Сибирь и отдачи в исправительные арестантские роты или в работные дома); незамужних женщин за согласие на похищение для вступления в брак и за прелюбодеяние; за кровосмешение; за прелюбодеяние в таких степенях родства, «в коих по церковным правилам, не воспрещено вступать в брак». См.:
