Сагаура, чтобы тот показал ему дорогу, и они оба удалились. Нина не успела опомниться, как осталась одна.
– Как, разве его нет среди гостей? – донеслась до нее фраза адмирала.
Нина еще раз осмотрела зал, попыталась вглядеться в лица. Она не нашла никого из тех, с кем успела сегодня познакомиться. Сагаур сидел на троне, не шелохнувшись. Его жена также бездействовала. Мощной фигуры Ценбрусса все еще не было видно. Нина закрыла глаза. На этот раз ей даже не пришлось вдыхать и выдыхать воздух, чтобы сосредоточиться. Магический мир возник перед ее сомкнутыми веками по первому требованию. Волшебница поборола желание смотреть на ослепляющее великолепие полубога, а сосредоточилась на гостях. Она искала серую рябь и мельтешение – недавно открытые опознавательные сигналы ее демона, но так и не увидела их в зале. Тогда Нина плотнее закрыла глаза, представила себе весь зал целиком, заполненный светом разноцветных аур, купающихся в ярком сиянии Сагаура. Затем силой своего сознания попыталась пробиться дальше, почувствовать магию за пределами помещения.
На секунду Нина ощутила странное чувство: ее сознание, готовое расшириться и распространиться за пределы зала, наткнулось на нечто чужеродное, на некий барьер, состоящий из холодной, неприятной, чужой материи. Чувство оказалось для волшебницы в новинку, и она на некоторое время задержалась, чтобы разузнать, что же его вызвало. Не без удивления Нина поняла, что причиной послужили сами стены зала. В ее магическом сознании они казались серыми и стеклянными, хотя Нина хорошо помнила, что в реальности стены имели цвет золота.
«Надо спросить об этом Теллия», – решила для себя волшебница, после чего продолжила свой ментальный путь.
Магия пронизывала каждый метр дворца. Если в зале включили много цветных фонариков и один гигантский прожектор, то здесь открывалось царство линий. Они тянулись вдоль стен, пола и потолка, как тянется проводка в домах земных городов. Где-то они шли ровно и прямо, где-то закручивались в узоры, подобные рисунку паутины, или спутывались в узлы. В одних местах они светились холодным тусклым светом, а в других – энергия, что текла по ним, напоминала бурный речной поток. Линии соседствовали с серым стеклом, подобным тому, что Нина увидела в стенах. Едва ее сознание проходило сквозь такое стекло, волшебнице становилось неприятно.
Вскоре линии и стекла сформировали в голове Нины подобие светящейся схемы дворца. Не целиком – огромные размеры дворца не позволяли, но уже можно было выделить отдельные этажи, залы, коридоры и комнаты. В одной из таких комнат, на приличном расстоянии от зала с гостями, Нина уловила знакомое ей мельтешение. Там сейчас находился Ценбрусс.
Волшебница поняла, что демона, который помог победить Танг-Талиона, все-таки не пустили на прием. Она открыла глаза. Светящаяся схема дворца все еще стояла у нее в сознании. Глаза заболели, заслезились, и Нине пришлось потереть их пальцами, чтобы восстановить зрение.
Едва оправившись, Нина сразу обнаружила, что в позе правителя Зомдира произошли изменения: сейчас
