сам прекрасно знаешь что связанно. Связанно, чёрт бы его побрал, но только не со мной, пусть я и в центре всего происходящего, а с Линой. Всё это ради неё, хотя я и не совсем ещё разобралась в происходящем, но одно ясно – ей угрожает опасность и оставлять её одну нельзя.
– Девочку не найти, я спрятал её надёжно. О том, что она твоя внучка знают единицы, люди беззаветно преданные тебе, для остальных она просто немая прислуга. Прошло много лет со смерти Нины, о беременности ник–то не знал. Но чтобы успокоить тебя я отправлю с утра к Отшельнику людей, только вряд ли он будет этому рад.
– Мне плевать, что думает её папаша-монстр, Лина моя единственная родственница, ради благополучия которой я готова не просто на многое, а на всё. И ему лучше не злить меня, как и тебе. Твоя забота о Наташе не слишком помогла, максимум чего ты добился, это выиграл для неё пару дней. Вначале её нашёл убийца, а потом уже я, поэтому ты отправишь людей к Отшельнику немедленно.
– А если он будет против?
– Тогда пристрели его, – бросив на сподвижника кровожадный взгляд, процедила Барыня, вероятно представив эту сцену, но потом добавила: – Ладно, я сама поеду с вами, какой ни есть, а всё же отец. Скажи, чтобы запрягли две брички и Лёша, не затягивай сборы. Чует моё сердце счёт идёт сейчас даже не на часы, а на минуты.
***
Когда-то Отшельник любил московское метро, ушедший глубоко под землю самодостаточный мир рельсовой железной дороги, давно уже живший в режиме 24 на 7. Днём и ночью шли битком набитые поезда – люди ехали на работу или возвращались домой. Из-за огромного количества пассажиров работать приходилось круглосуточно, вторые и третьи смены давно стали нормой в детских садах, школах и ВУЗах. Людей с детства приучали к бешеному ритму жизни, где просто не было места отдыху, и Отшельник не стал исключением.
Никакая другая энергия кроме атома, не могла обеспечить энергией Москву. Если в первое столетие срок работы АЭС составлял сорок лет, то впоследствии увеличился до ста, а теперь до пятисот. Благодаря сверхпрочным сплавам, из которого делали корпус реактора. Реактор размещался под землёй, по сложной системе дренажей вырабатываемое тепло распределялось равномерно под всей огромной площадью города. Сейчас даже в самые суровые зимы температура почвы не опускалась ниже нуля, река больше не замерзала, а климат изменился, став заметно мягче.
Сидя на лавке в самом конце пирона Отшельник пропускал один поезд за другим, вероятно стараясь запомнить этот мир, каким он был минуту назад, ведь таким он больше уже не будет. Наконец мужчина встал, бросив на пол закрывавший рот и нос шарф. Вокруг бушевал калейдоскоп неоновых огней рекламы, слайдов популярных ток шоу, треков музыкальных каналов – всё смешалось в звуковую какофонию, в которой так же было трудно найти что-то одно, как пресловутую иглу в стоге сена.
Теперь поезда метрополитена представляли собой единое целое, разделённое на восемь секций, как когда-то на восемь вагонов.
