на лужайку Старой Расистки. Карен, это было чудовищно.
Женщина не стала уточнять детали. Она и не хотела их знать, а София точно предпочтет не рассказывать про такую жестокость при детях.
«Дэвид наверняка будет знать, если его спросить», – подумала Карен, занося скатерть обратно в дом. Но она не спросит. Лорен домыла посуду и сбежала из кухни, пока Карен предавалась размышлениям снаружи. Посуду она бросила сушиться на полке, а не протерла полотенцем и не убрала в шкафчик, и матери пришлось сжать зубы, чтобы не выкрикнуть имя дочери.
Из спальни Лорен на втором этаже доносилась музыка: девочка все равно ничего не услышит, пока на полную громкость гремит «When Doves Cry» Принца. С момента выхода альбома «Purple Rain» Карен уже слышала эту песню бессчетное количество раз и не могла дождаться, когда уже дочь найдет себе новое увлечение. Женщина сварила себе полчайничка кофе без кофеина: кофеин вечером – плохая идея. После трех часов дня она даже баночку газировки «Таб» себе позволить не могла – иначе всю ночь будет глядеть в потолок и слушать скрипы в доме, пока остальные спят.
Но сегодня я и так не усну, потому что, кажется, у моего ребенка экстрасенсорные способности. Хотя это абсурд.
Но как еще Дэвид мог знать про тела и про миссис Шнайдер? Это явно экстрасенсорика. Карен помотала головой. От одной только мысли о слове «экстрасенсорика» она чувствовала себя дурой. Дети-ясновидящие – это что-то из книжек Стивена Кинга, типа той, по которой в прошлом году вышел фильм с Дрю Бэрримор. Женщина постаралась вспомнить название. Что-то про огонь? Про девочку, которая могла разжигать пламя силой мысли? Но Дэвид не такой. Так бывает только в книжках.
На полсекунды ей захотелось, чтобы Джо оказался рядом, чтобы было с кем поделиться. С кем-то, кто не расскажет потом о ее переживаниях всем соседям.
Но потом она вспомнила, каким бесполезным собеседником был ее муж: он бы просто не обратил внимания на ее страхи.
А еще Карен вспомнила, что Джо не было рядом, потому что его убили по пути к любовнице. Он считал, что жена не догадывается о его секрете, но она все знала. Карен и без того была в двадцать раз умнее Джо, но он особо и не скрывался. Мужчина перестал возвращаться домой на обед – вместо этого просил Карен завернуть ему еды с собой или сообщал, что сходит в кафе. Экстренные дела заставляли его задерживаться на работе по ночам – какие-то люди, которым страшно необходимо было починить автомобиль именно до завтра. А когда жена спрашивала, что это за неотложные заказы, Джо отводил глаза и отвечал, что не знает хозяина машины.
В каком-то смысле, она была не против. Как только у мужа появился секс где-то на стороне, он перестал донимать ее на эту тему. Карен давно уже не хотелось с ним спать. Зачастую она соглашалась, просто чтобы Джо оставил ее в покое, и она могла спокойно уснуть.
Женщина не могла смотреть на мужа и не думать о всех его мелких привычках: разбрасывать свое барахло, чтобы она прибрала, не слушать, когда она рассказывала о чем-то,
