style="font-size:15px;"> – Товарищ старший лейтенант, разрешите обратиться к товарищу лейтенанту?
– Обращайся!
Дубровин с усмешкой глянул на хитрую рожу Лагутина:
– Я тут… – замялся солдат, – я, по такому случаю, можно сказать, смертного избавления товарища лейтенанта, принес для… ну, это… силы восполнить.
– Ну, чего ты слова мнешь, как девка платок! Говори прямо, чего у тебя?
Малышев кивнул на руку, которую Лагутин держал за спиной.
– Да я ничего… это вам, так сказать, от взвода.
Лагутин вытащил руку из-за спины и протянул фляжку.
– Тута спиртику немного. Ребята в медсанбате расстарались. Хотели для себя, да вона какой случай! Говорят, неси взводному, ему сейчас в самый раз будет…
– Все? – оборвал его Дубровин. – Давай сюда. А сам марш во взвод. И чтобы к возвращению лейтенанта дом был готов! Понял меня, солдат?! Не, ты видал! – хохотнул Дубровин вслед исчезнувшему солдату. − Твои бойцы прямо няньки какие! Эт хорошо, что спиртик. Пошли ко мне, я соображу закуску. А то ты мятый какой-то, будто из-под бревна вылез, какие у нас на делянках валили. Хорошо же он тебя помял! Как ты живой еще остался?! И ведь сообразил насчет пистолета. Я бы от страха в штаны наделал и с тем бы предстал перед Господом! Вот срамно-то было бы! Ха-ха-ха… – закатился Дубровин.
Малышев смотрел на друга, и легкая улыбка скользнула по его губам. Пусть веселится… Если бы он знал о том ужасе, который замутил ему голову… И только какое-то неявное чувство чего-то высшего побудило его не ослабнуть и не сдаться. Верно, Таня думала о нем в это время… Иначе для него не нашлось бы ничего более сильного и яростного в стремлении не поддаться врагу, чем мысль о ней. Малышев не знал, что он думал в мгновения жестокой схватки, но сейчас он думал об этом именно так.
– Малышев, зайди к полковнику, – окликнул его капитан Карпов. – Поторопись, если хочешь урвать кусочек славы.
– А зачем, Петр Сергеевич?
– У него узнаешь.
В избе, где расположился штаб бригады, уже находились комбат первого батальона, замполит бригады и начальник первого отдела. Едва Малышев вошел, он вскинул руку к козырьку фуражки и отрапортовал:
– Товарищ полковник, лейтенант Малышев прибыл по вашему приказанию!
Полковник Старухин встал из-за стола и, чуть наклонив голову, с улыбкой спросил:
– Как себя чувствуешь?
– Чувствую себя хорошо, – бодро ответил Василий, продолжая держать руку у козырька.
– Ладно, руку можешь опустить. Проходи, садись. Рассказывай про свои подвиги.
– Товарищ комбриг, я не знаю, что рассказывать. Завалил немца, и то только потому, что он был с сильнейшего похмелу. Так от него разило, что у меня еле достало сил не захмелеть от его дыхала. Пришлось ликвидировать поскорее…
Сидевшие за столом офицеры рассмеялись.
– Ну герой, герой, – довольно пробасил комбриг. – И твое
