какие-то математические формулы.
Ментальная сущность висела над стариком и заворожено наблюдала, как тот пишет одна за другой формулы, и Михаил очнулся от этого завораживающего зрелища лишь тогда, когда весь лист бумаги был заполнен математическими формулами, из которых он ничего не понял, хотя и вспомнил, что вот этот изогнутый крючок называется интегралом. Молодой человек с уважением посмотрел в лицо узника этой камеры и увидел ясный взгляд старика, услышал его чёткие мысли, а также обратил внимание на то, что этот седой человек с морщинистым лицом совсем не замечает того, что он сидит в каменном склепе. Его вполне устраивало то, что он имеет возможность вспоминать, думать, мечтать, излагать свои мысли на бумаге – что ещё нужно разумному существу? Михаил даже был уверен в том, что если бы не было бумаги и ручки, этот старик всё равно не стал бы унывать до тех пор, пока у него на плечах есть голова, а в этой голове, судя по всему, обитал незаурядный ум.
– Мне самому предстоит ещё очень многое осмыслить, – подумал Михаил и вдруг вспомнил, что в другой камере на полу лежит без сознания его родное тело. Он забыл об этом, наблюдая за стариком!
Бестелесный Михаил стремительно пересёк каменные стены и завис над своим телом. Он вовремя успел вернуться – как раз в этот момент охранник открывал дверь, и через несколько секунд в его камеру вошли начальник тюрьмы и палач. Они подошли к лежащему на каменном полу советскому офицеру, палач задал охраннику вопрос на арабском языке, тот отрицательно покачал головой и что-то ответил. Михаил прочитал их мысли и понял, что начальство интересовалось, приходил ли в себя этот заключенный.
Затем палач потрогал ногой тело пленника и что-то сказал начальнику тюрьмы, тот ответил отрицательно. Михаил прочитал их мысли и с облегчением понял, что пока убивать его не собираются, а значит, есть шанс пожить ещё какое-то время. Вот о чём они говорили между собой:
– Я бы скинул эту русскую собаку в подземную реку, пусть плывёт в море, там акулы давно его ждут, – со злобой произнёс палач.
– Не будем спешить, – ответил начальник тюрьмы, – дождёмся нового хозяина. Как тот скажет, так и сделаем.
А потом произошло то, чего Михаил никак не мог ожидать. Очень близко с ладонью его тела оказалась правая нога палача, тот стоял над телом капитана и разговаривал со своим братом, но неожиданно вскрикнул и отдёрнул ногу.
– Что случилось? – с тревогой спросил начальник тюрьмы своего брата.
Тот уже сел на скамью, снял с ноги ботинок и ощупывал стопу.
– Я пяткой почувствовал сильное тепло от его руки, – секунд через десять ответил палач, а потом воскликнул. – Брат, я не чувствую боли! Ты ведь знаешь, что с тех пор, как семь лет назад я сломал ногу, я постоянно ощущаю боль в этом месте, и ни один врач так и не смог мне помочь. А сейчас нет боли! Совсем не болит!
Конец ознакомительного
