бы. – криво улыбнулась она, – Тебя же разрывает любопытство.
– Да. – признался он и хмыкнул, – И как тебе удалось? – он тут же уточнил и отвёл глаза на круглое окошко дирижабля, за которым отдалялась земля – это разжигало приступ агрофобии, – У нас самый сложный факультет, самый суровый отбор в самой привилегированной академии империи. А ты от горшка два вершка и сразу на четвёртый курс? Тебе шестнадцать-то есть?
– Будет. – уклончиво ответила она, – Пока пятнадцать. – глаза Виктора округлились, потому что держалась Эльза как зрелая совершеннолетняя девушка, природная хрупкость и миниатюрность контрастировала с умудрённым сдержанным взглядом, – А удалось талантом и упорством. – снисходительно улыбнувшись, она взглянула прямо.
– И какой талант? У меня зреть прошлое. – признался он честно, – Но с будущим большой прогресс… правда скорее аналитический.
– Искусственный то есть. – добавила она, но не уязвила, а взглянула с огромным уважением, – Это здорово, Виктор. Наверно ужасно мучаешься.
– С чего ты взяла?
Она вдруг увела взгляд сначала к его открытой на коленях ладони, а потом в сторону:
– Да предположила. – пожала плечами, но Виктор почувствовал, что она чего-то недоговаривает, – У меня развито зрение прошлого и будущего.
– Вот это да! – восхищенно выдохнул он, – Ты настоящий самородок! Вот почему Крафт тебя так выделяет!
– Наверно. Он сам обладает недюжинной Зоркостью будущего. – снова пожала тонкими плечами как-то безучастно, будто разговаривать стало не интересно. Дарм почувствовал себя неловко, и даже отвлечься не на что: за окном один сплошной источник ужаса, так что пришлось закрыть глаза и не думать о высоте, выравнивать дыхание, чтобы не показаться трусом.
Снова летели молча. А И вроде гудел мотор, но желудок Виктора проурчал громче, вызывая новую волну неловкости:
– Неловко. Завтрак пропустил, теперь буду позориться.
Но Эльза не смутилась, запустила руку в ветхий чемоданчик – тот самый – единственный, и выудила крекер:
– Держи. Всегда ношу с собой.
– Предусмотрительная! – он с благодарностью взял угощение, – И чемодан тоже?
– Там все мои вещи. – вот теперь она смутилась и опустила глаза.
– И зачем тебе они с собой?
– А вдруг не вернусь?
Его глаза немного расширились, воображение нарисовало падающий с высоты птичьего полёта дирижабль, дым, пламя и людские крики.
Бросило в холодный пот, проверил ремни безопасности и судорожно сглотнул: как же так вышло, что наследник дирижаблестроения боится высоты – уму непостижимо!
Желудки немного утихли, за окном рассеялись облака и поднялось солнце, утро вступило в полное право. Горные верхушки перестали мелькать и сменились зелеными холмами и полями. Дирижабль приземлился на станции Архариса и Эльза вновь стала непричастной, отстранённой.
– Господа
