от настойчивых поцелуев, которыми покрывал всё её тело, Марк. Женя открыла глаза и окунулась в тёмный омут, горящего взгляда мужчины.
– Доброе утро, красавица моя! – обжигая поцелуями упругую грудь девушки, прошептал Марк.
Женька потянулась и обняла мужчину за шею.
– Доброе утро!
Поцелуи с новой силой обрушились на тёплое, ото сна, тело девушки. Проложив дорожку от сладких губ, к груди, и спустившись к мягкому животику, Марк стал ласкать языком узкую дырочку, слизывая медовую влагу. Женя вскрикнула:
– Марк!!!
– Т-с-с! Ты такая вкусная! – шептал мужчина.
– О, боже! Марк! – стонала Женя, встречая волну всепоглощающего наслаждения.
Когда девушка пришла в себя, Мельников, ещё раз поцеловав Женю, встал с кровати.
– А ты, Марк? – девушка смотрела на возбуждённый орган мужчины.
– Переживаешь за меня? Я справлюсь!
Марк принял холодный душ и в одном полотенце вышел в спальню. Женя всё ещё нежилась в кровати.
– Вставай! Скоро принесут завтрак! Забыл спросить! У тебя есть платье для приёма?
– Да, не переживай! – Женя встала, кутаясь в тонкое покрывало.
– Отлично! Если хочешь пройти на свою половину, дверь открыта!
Девушка удивлённо посмотрела на Марка.
– Вчера, пока ты одевалась, я предусмотрительно открыл её! – улыбнулся мужчина.
– Да, ты очень предусмотрительный! Но, почему-то ночью, ты не пользовался презервативом?
– Я сделал это намеренно!
– То есть?..
Марк подошёл к Жене и прижав её к себе, сказал:
– Если ты забеременеешь, я буду счастлив!
Он поцеловал её в губы и подтолкнул к двери, между их номерами.
Женька готовилась к приёму. Попросила горничную отпарить вечернее платье, которое купила перед отъездом во Францию. Волосы распустила и, уложив их феном, перекинула через правое плечо на грудь. Косметику наложила по-минимуму, только, чтобы подчеркнуть свои зелёные глаза. Платье, из шёлковой жаккардовой органзы, цвета морской волны, с тонкими бретелями, подчёркивали изящные изгибы шеи, и линии груди. Туфли на высоком каблуке, делали фигуру девушки, ещё более утончённой. Погода в Страсбурге, стояла теплая, и Женя решила надеть поверх этого великолепного платья, манто из серебристой норки.
Когда Мельников вошёл в гостиную, у него остановилось дыхание. В глубине комнаты, стояла «королева»!
– Боже! Какая же ты красивая, Женечка! Ты затмишь на приёме всех здешних дам!
Женька засмеялась. Марк подошёл ближе, и, обратив внимание на медальон, спросил:
– Какой интересный экземпляр?
– Это медальон моей мамы…, – грустно произнесла девушка.
– Сочувствую… У тебя, хотя бы, была мама, а у меня…Я её даже не видел ни разу! Она отказалась от меня ещё в роддоме! Я детдомовский, –
