пятнадцать… не рублей, конечно, как ты понимаешь. Присмотрела шикарные туфельки. Хочу-хочу-хочу! Очень хочу! – загораются глазёнки, будто у ребёнка.
– А ты свои «хочу» немного умерить не желаешь? Чем ты занята всё время? Чем занимаешься? Дай угадаю – ничем! Не надоело бесцельно прожигать свою жизнь на развлечения и походы по магазинам? У тебя тряпок столько, что с лёгкостью можно приодеть маленькую страну, – наливаю немного виски в бокал, совсем на дно, но достаточно, чтобы немного расслабиться.
– О-о-о, по-моему, кому нужна женщина, чтобы снять напряжение, – фыркает, закатив глаза. – Что, настроения нет? Позвони Веронике. – Лукавая улыбочка подстёгивает к действиям.
– Даже если Вероника останется последней женщиной на земле и мне некого будет трахнуть, я не приглашу её.
Выражение лица сестры меняется в секунду – не ожидала. Да, милая, такое не прощается, и плевать мне, что моя бывшая невеста твоя лучшая подруга. На всё плевать, как бы ты ни старалась ради подружки.
– Денег дашь?
– Дам. Пять тысяч.
– Пять?! Рома, этого мало! – топает ножкой. Началось. – И что я куплю?
– Или пять, или ничего. Выбирай, – смотрю в упор, показывая, что решение окончательное и она может вообще ничего не получить.
– Давай хотя бы пять, – соглашается, но безумно недовольна.
Может своё недовольство засунуть в одно место. К отцу не пойдёт, а я дам столько, сколько посчитаю нужным.
Наконец, сестрёнка исчезает, получит желаемое. Иногда кажется, что она проявляет хоть какие-нибудь чувства к нам с отцом, только когда ей нужны деньги. И почему кажется? Так и есть. Почти всегда.
Тусуется, ходит на мероприятия, рауты, приёмы, приходит под утро, заваливается спать и появляется внизу только к ужину, когда мы с отцом, отработав день в офисе, приезжаем домой. Не жизнь, а сказка.
Вот только сама Лиза не желает ничего делать. Нет, как-то загорелась созданием коллекции одежды, потом каких-то духов или косметики, точно не помню. Но каждое её увлечение заканчивалось так же быстро, как и начиналось.
Отец почти смирился, что дочь-тусовщица на большее неспособна, и теперь просто желал выдать её выгодно замуж. Но Лиза в свои двадцать восемь замуж совсем не спешила, меняя мужчин, как перчатки. Бывало, что утром просыпалась с одним, а вечером уже тусила с другим.
И подружка под стать, наверное, у сестры научилась…
К чёрту их. Обеих, пусть валят куда хотят, только подальше от меня.
Оседаю в кресло. В семейном особняке у нас с отцом отдельные рабочие кабинеты, чтобы было удобнее.
– Привет, Ромочка!
Ошарашенно рассматриваю Веронику, которая, преодолев в два прыжка расстояние от двери до меня, плюхается мне на колени.
– Пошла вон! – рывком сдёргиваю с себя девушку, отталкивая подальше.
– Ну зачем ты так? Я же по-хорошему! Давай поговорим.
– О чём, интересно? О том, как ты трахалась
