в случае рождения ребенка имеют равные права на него, участвуют в воспитании, но не претендуют на личное время друг друга. Ребенок родился, Анна была на седьмом небе от счастья, но прошло несколько лет, отец хочет по-прежнему принимать участие в воспитании и иметь равную опеку. Только вот у Анны изменились планы. И она обратилась к нам с просьбой избавить ее от назойливого папаши. А я обратился к тебе, потому что к нему не подобраться иначе. Вы полетите на самолете. Не бойся, не на большом лайнере – всего несколько человек. Взрывное устройство разместим на борту, но его нужно активировать вручную, это придется сделать тебе.
– Но пилоты… – неуверенно начала Ирина, поднимаясь.
– Твой порог – около тысячи человек. Пятеро – а примерно столько вас и будет – ерунда для тебя. Ты ничем не рискуешь!
– Имела в виду, что пилоты погибнут.
– Вероятно, – Стюарт Трумэн кивнул. – Но прости, дорогая, без жертв не бывает. Мы и так месяц придумывали этот вариант, чтобы свести жертвы к минимуму. Обычно вокруг него – много людей и много охраны.
– Почему его надо убить? – Ирина мрачно взглянула на своего возлюбленного. Иногда этот человек пугал ее и тогда между ними ненадолго наступало отчуждение, словно глухой, тяжелый туман, в котором тонули чувства. Ирина ждала, что однажды на весах жизни отчуждение перевесит любовь. А так бы хотелось ее сохранить! Вечная любовь… Она встала, отошла к невысокому стеклянному столику, открыла бутылку вина и сделала несколько глотков.
– Пей из бокала, – попросил Трумэн, болезненно воспринимавший неаккуратность. – Ты можешь облить халат.
– Он черный. Не будет видно. Так почему?
– Анна пыталась договориться по-хорошему, откупиться, скрыться – использовала все приемы, не помогло. Отец ребенка обратился в суд и выиграл. Женщина страдает и боится за сына.
– Я спрашивала не об этом, – усмехнулась Ирина. – Хотя, признаться, это и правда занимательная история, из тех, что я очень люблю! Нетривиальный поворот. Но я спросила тебя, почему.
– Так я же ответил, – он подошел, обнял за плечи и зарылся лицом в ее волосы, крепко прижимая к себе, но Ирина стремительно повернулась, посмотрела ему прямо в глаза.
– Брось, Стю! Что я тебя не знаю, что ли! Стал бы ты гоняться за ним, потому что тебя попросила женщина, будь она хоть трижды ученый и семи пядей во лбу! В чем на самом деле проблема?
– Ну… – Трумэн помялся. – Отец ее ребенка – Глеб Дуров. Наш бывший агент, как оказалось – двойной агент. Ты же знала, что Дуров предатель?
– Но… – она снова вскинула на него глаза. – Предателя мне не жаль, тут ты прав. Если человек замышлял против «Конгресса» – его следует убрать. Но ведь он знает, кто я! И ни за что не сядет в самолет со мной!
– Он знает, кто ты, но не знает, что его раскрыли. Вы полетите на задание, он клюнул на наживку – хочет украсть данные наших клиентов, чтобы отдать своим друзьям-преступникам, к тому же получить доступ к криптосчету, надеется
