из какой деревни мои бабушка с дедушкой, и я ответила, но потом пожаловалась, что ужасно устала, и она больше не лезла ко мне с вопросами.
Солнце, казалось, нависло над самой землёй и грело мне щёки сквозь окно. Затем автобус свернул к горам и въехал в лес. Высокие деревья будто стояли на страже и скребли костлявыми ветвями крышу автобуса. Я прижалась лицом к стеклу и запрокинула голову, пытаясь увидеть их верхушки. В подлеске под деревьями плотным слоем рос папоротник. Я никогда в жизни не видела столько зелени. Сначала колёса автобуса шуршали по асфальту, затем захрустел гравий. Мы ехали в гору. Всё выше, выше, выше, по извилистой дороге, по кочкам и ухабам.
Между стволами деревьев мелькали красные лучи заходящего солнца, постепенно угасая. Женщина с детьми сошла с автобуса, но перед этим прошептала что-то водителю, и тот обернулся и посмотрел на меня. Я съела оставшийся бутерброд с маслом, потом подложила рюкзак под голову и мысленно пообещала себе, что не засну. Но старые потрёпанные сиденья были такие мягкие, что вскоре веки у меня потяжелели. Последний солнечный свет растаял среди деревьев. На узкую горную дорогу опустились тени. За окном замелькали чёрные неведомые силуэты.
Меня разбудил громкий гудок автобуса.
– Ну же, пора просыпаться, милая. Я тоже домой хочу.
Я выпрямилась, моргая спросонья, и слезла с сиденья. Прежде чем пойти к выходу, я смахнула хлебные крошки с вытертой обивки кресла. Автобус остановился посреди дороги, его задние огни заливали гравий красным светом. В салоне больше никого не осталось.
– Хорошо ещё, что та женщина сказала мне, куда тебе надо, а то бы я мимо проехал. Следить надо за дорогой.
Вспыхнув от смущения, я сбивчиво извинилась, отсчитала нужную сумму за проезд, отдала водителю и, спотыкаясь, спустилась по ступенькам. Снаружи меня обдало холодом. Я никогда не поднималась так высоко в горы и не уезжала так далеко на север. Одинокий фонарь на остановке отбрасывал на землю круг оранжевого света и помигивал. Внутри стеклянного колпака чернели мёртвые мотыльки. Снаружи беспорядочно летали живые, то и дело тыкаясь в стекло. Я растёрла ладонями голые руки, чтобы согреться. А если водитель решит ждать, пока за мной кто-нибудь не придёт? Но нет, он лишь окинул меня взглядом, закрыл дверь и уехал.
Я осталась одна в темноте. В небе кричали ночные птицы. Ветви деревьев потрескивали, и по лесу разносилось эхо, будто от выстрелов. Широко раскрыв глаза, я вслушивалась, но не понимала, откуда доносятся звуки. Мир сжался до мерцающего оранжевого круга света от фонаря, а за его пределами была пустота.
В последний раз я сверилась с маршрутом. Мама предупреждала, что здесь будет сложнее всего, и я пообещала не бояться.
Я вышла из светового круга и подошла к узкой тропинке, ведущей в лес. Глубоко вздохнув, зашагала вперёд. Через пару минут глаза привыкли к темноте, но ямки в земле и торчащие корни всё равно были плохо видны. Я шла очень осторожно и смотрела себе под ноги, но вдруг у меня по спине пробежала
