делать?
– Для начала, – подумав, тихонечко сказал Кудес, – надо бы отроков надежных и мужей собрать, чтобы нас поддержали, если что случится. Не дадут нам спокойно жить. Чую, что вскоре начнется. Варяги просто так смотреть добрыми глазами на нас не будут. Ильгун не собирается терять влияние на князя. Его воев уже унизили. Княжьи гридни проиграли дважды: и на пиру, когда их Илюша слегка повалял, и на состязании. Бирсак повержен, но ему, знаю точно, замену найдут. И я вот что думаю, – Кудес замолчал, собираясь с мыслями, после чего молвил: – Илюшу захотят задеть ножичком или еще как-то достать песьи прихвостни. Открыто нападать вряд ли будут, а исподтишка дотянуться попробуют.
– Не жить тому, кто так сделает. Тут и князь не поможет, покалечат или убьют, – сразу же высказал свое мнение Силантий, мрачнея лицом.
– Ты, Силушка, в корень-то не зришь. А что потом говорить, когда заденут? Убийца или тать ответит, а Илюше от этого легче не будет. Сам видишь, что дружок Бирсака сделал, со спины неожиданно к Илюше подскочив. Не привык Илюша за спину себе зреть, все лицом к лицу норовит с противником встретиться. Вот и ранили его.
– Это я виноват, – взял вину на себя Силантий, еще больше мрачнея.
– Ты, Силушка, себя не кори. Не виноват ты ни в чем. И привычку эту измени. Тут здесь и сейчас в оба глаза смотреть надо и бдеть. Мы только начинаем, а уже нам козни строят. Урок учти. Выводы сделай, и чтобы я не слышал от тебя больше таких слов. Понял?
Силантий вздохнул и кивнул головой.
– И что у нас со Ставром? – обратил свой взор Кудес на Добросвета. – Что-то серьёзное?
– Оно, смотря как смотреть, – ушел от прямого ответа волхв. – Здоровьицем не обделили Ставра родители, но досталось ему. За зиму, думаю, оклемается.
Кудес слегка нахмурился.
– Зато девушку вроде бы Ставр себе нашел.
– Или она его нашла, – просветлел лицом Кудес. – Кличут-то как?
– Василиса. Ты же знаешь, – слегка удивился Добросвет.
– Надобно тебе к девице наведаться, а потом и к отцу ее. Здесь живут, как я вижу.
– Отец Василисы – воин, дружинник бывший. Сейчас приторговывает и землю пашет. Знакомых у него много среди бывших дружинников. Многие, когда дружина Светослава разошлась, так и вновь в строй не встали. Не зовут, да и мужчину распятого надо почтить вниманием, если дружинником становишься. Вот многие-то креститься и не хотят, – пояснил Добросвет, то на Кудеса, то на Силантия поглядывая.
– Нам чужие боги и божки ни к чему. Народ привержен давним традициям и кумирам, а еще больше Роду и Прави, – прояснил ситуацию в Киеве и окрестностях Силантий.
– Так-то родичи, – раздался голос Кудеса. – В Киеве, как я вижу, половина населения – чужестранцы. Кто кому поклоняется или нет, не разберешь.
Теперь уже у Силантия на лице мелькнула усмешка.
– Подол и окраины точно Христа не примут. Перун, и тот больше почитателей имеет. Перны народ против Христа настраивают.
– И
