тук-тук, есть кто дома?
Юна с перепуга стала озираться по сторонам, но на шести квадратных метрах вряд ли мог поместиться кто-то еще, оставаясь незамеченным. Половину комнаты занимала аскетичная койка с серым в цвет стен бельем, в углу рядом с затянутым пылью окном располагался алтарь с иконами.
– Кто это говорит?
– Открой, пожалуйста, окно для начала. Здесь совсем нечем дышать.
– Это невозможно, оно заколочено.
– А ты можешь выйти отсюда?
– Конечно, это не тюрьма, а храм Божий. Но все же, кто ты?
Соль была возмущена обстановкой, но обрадовалась, что лишение свободы в случае Юны оказалось добровольным.
– Говоря твоим языком, меня послал к тебе Отец небесный. Веришь?
– Верую. – Девушка приложила требник к груди и покорно опустила голову.
Дождавшись, когда она закончит молитву, кошка настояла на необходимости выйти из кельи на свежий воздух. Удушливый запах сырости с примесью плесени не давал ей сосредоточиться на серьезном разговоре.
За зданием монастыря их встретил благоухающий сад. На контрасте с адской кельей он напоминал Эдем. Запах скошенной травы переплетался с ароматом яблоневого первоцвета, создавая божественную гармонию.
– Для чего ты здесь? – оправившись от приступа удушья, Соль продолжила разговор.
– По воле божьей. – Каждый раз упоминая своего Господа, Юна крестилась.
– А как же воля твоя?
– После того как я потеряла все, что мне было дорого, мои желания отошли на второй план. Я готовлюсь принять постриг в монахини, посвятив себя служению Богу. – Юна снова перекрестилась.
– Ты понимаешь, что, убегая от проблем, скрыться от себя за стенами монастыря у тебя не получится?
– Нет, это не так. – Она непроизвольно кивнула.
– Ты можешь лгать мне, но твое тело говорит правду. – Голос Соль звучал спокойно и размеренно.
– Ложь – это грех, – прошептала Юна, внезапно провалившись глубоко в себя, куда она не смела ступать в последние месяцы.
Кошка не торопила ее. Быть честной по отношению к себе непросто. Особенно когда груз травмирующих событий невыносимо давил на плечи, руки будто свинцовые и требуется недюжинная сила, чтобы их поднять.
– Но у меня нет выбора, – с грустью произнесла послушница. – Я потерялась, и не чувствую больше почвы под ногами.
– Не буду оригинальной, но выбор есть всегда.
– Да, я тоже так говорила пациентам. – Улыбка впервые с начала разговора коснулась губ девушки.
– Ты потеряла веру в себя, но вера в Бога не в силах заменить ее.
– Да, ты, наверное, права… Но что мне делать?
– А что бы ты посоветовала человеку с такими проблемами, приди он к тебе на сеанс психотерапии?
– Это просто. Я бы подвела его к мысли, что сто́ит прекратить обесценивать себя, найти опору внутри, принять пережитый опыт с благодарностью
