не вмешались посторонние, двадцать два человека рассеялись вниз по течению реки, чтобы собрать за пределами своих участков урожай побогаче. И несмотря на это, золота в округе оставалось с избытком: подпочвенный наносной слой оказался толще, чем предполагалось, и простирался далеко за пределы речного русла: тысячу лет по этой земле протекали полноводные реки.
Золотоискатели разнообразили свой рацион свежими яйцами и мясом пятидесяти кур, уток и гусей – обитателей птичника, свиней из сарая, а также овощами с собственного огорода. Александр обожал китайскую кухню, хотя с насмешливым удивлением заметил, что Саммерсу она не по вкусу. Китайцы поставили палатки поодаль от дома, где Александр жил вместе с Суном. Саммерс предпочел постоянно быть в разъездах.
За шесть месяцев было добыто около 10 тысяч унций золотого песка и мелких самородков, несколько более крупных и один редкостный красавец весом более сотни фунтов. Общая стоимость находок превышала 125 тысяч фунтов стерлингов и росла с каждым днем.
– По-моему, пора нанести визит мистеру Чарлзу Дьюи, – сообщил Александр Суну. – Бывшему арендатору этой земли.
– Странно, что он до сих пор не снизошел до нас, – поднял тонкие изящные брови Сун. – Не мог же он не заметить, что ты занял его землю!
Александр приложил указательный палец к носу пренебрежительным жестом, который Сун прекрасно понимал.
– Да уж, этого не заметил бы только слепой, – согласился он и ушел седлать кобылу.
Усадьба Данли расположилась на берегу реки Аберкромби, к западу от Транки-Крика, который в 1868 году из заурядного прииска превратился во второй Клондайк. Когда Транки-Крик был официально объявлен прииском, Чарлз Дьюи вознегодовал, но после обнаружения жилы золотоносного кварца начал вкладывать средства в несколько местных рудников, и они уже принесли ему 15 тысяч фунтов стерлингов.
Не подозревая, что и мистер Дьюи занимается добычей золота, Александр подъехал к впечатляющей усадьбе с ухоженными строениями и безукоризненной оградой с белыми столбиками. Перед конюшнями и хозяйственными постройками высился величественный двухэтажный особняк из отесанных известняковых глыб, хвастливо выставляя напоказ башни и башенки, застекленные двери, крытую веранду и шиферную крышу. Спешиваясь, Александр заключил, что мистер Дьюи – богач.
Дворецкий-англичанин известил посетителя, что мистер Дьюи дома, всем видом выражая неодобрение – чудной наряд, неухоженная лошадь! Однако мистер Кинросс излучал спокойное достоинство и властность, и дворецкий согласился доложить о нем.
Чарлз Дьюи походил на кого угодно, только не на земледельца. Невысокий, крепкий, седовласый, он брил подбородок, но носил пышные бакенбарды и костюм с Сэвил-роу; воротник его хрустящей белой рубашки был накрахмален так туго, что стоял торчком, подхваченный шелковым галстуком.
– Вы застали меня в городском платье – видите ли, я ездил на встречу в Батерст. Солнце уже садится, – продолжал Дьюи, приглашая гостя
