пока не наступил в воду. Резко одернув лапу, он обернулся и, оценив безвыходность ситуации, съежился. Сигурни села на землю и удивленно произнесла:
– Кто ты? Как же ты сюда попал, малыш? Что с тобой случилось?
Барсук испуганно хлопал глазами, изучая женщину, свалившуюся на него с неба.
– Не бойся, я тебя не обижу, не причиню тебе вреда.
На вид она была не опасна, ее голос звучал дружелюбно, но барсук не терял бдительности.
– Кто ты такой? Ты похож на… Ты ведь барсук?
Барсук медленно выпрямил уши и посмотрел Сигурни в глаза.
– Барсучонок, не бойся меня, я тебя не обижу, – повторяла Сигурни.
Она оперлась рукой о землю и потихоньку встала. Медленными шажками она двинулась в сторону животного.
– Не бойся!
Барсук оскалился и зашипел. Сигурни остановилась и снова присела. Затем, когда он немного успокоился, она снова встала и двинулась к нему. Животное в свою очередь подало признаки агрессии, Сигурни остановилась. Присев, она протянула к нему руку ладонью вверх. Так продолжалось еще двадцать минут, пока женщина не приблизилась на расстояние вытянутой руки. Барсук уже не шипел, не показывал острые клыки, а еще пристальнее изучал новую знакомую. Они были похожи друг на друга: оба находились на дне оврага, были перепачканы грязью, и что-то еще чувствовалось между ними, чего они пока не понимали. Какая-то невидимая связь странным образом сближала их. Через несколько мгновений рука Сигурни была уже на голове барсука и аккуратно гладила его. Барсук ощутил частичку заботы о себе. Он вспомнил отца Роберто, его поглаживания по вечерам, когда они сидели в саду. Сейчас зверек чувствовал то же, что и раньше, и это ощущение нравилось ему.
– Ты, наверное, голодный, малыш? Идем со мною.
Сигурни сняла с себя куртку, обернула ею барсука и взяла на руки. Тот, в свою очередь, не сопротивлялся и, свернувшись, удобно устроился в ее объятьях. Они вышли из оврага и направились к дому, до которого оставалось чуть меньше полумили. Медленно поднимаясь по дорожке вверх, Сигурни улыбалась, то и дело поглядывая на своего нового знакомого, а он, хлопая глазами, смотрел на нее настороженно. Его несли в неизвестном направлении, но, тем не менее, барсук даже не пытался сопротивляться. Его словно подхватило течением и несло туда, куда было нужно. То ли от ощущения полного одиночества, то ли от того, что он просто доверился своим чувствам, Вениамин отдал себя в руки первому попавшемуся на его пути человеку. Женщина не казалось ему подозрительной, напротив, она была доброжелательной, сочувствовала ему, понимала его несчастье. Это расположило барсука к доверию.
– А ты тяжелый, – прихрамывая, произнесла она и крепче прижала Вениамина к груди.
Голос Сигурни был мягким, приятным, а слова наполнены добротой и заботой, отчего
