этаж, кажется, так давно ждущая гостей, звала, привлекая внимание своими необычными перилами, выполненными в виде виноградных лоз.
– Ух, Нин, какая красота! – Татьяна, видимо, также обалдевшая от увиденного, крутила головой, как сова на все триста шестьдесят градусов, и ухала примерно так же. – Ух ты, посмотри! А лесенка – это же произведение искусства!
– Лесенка! Где девочка?! Куда она делась?! – Нина вспомнила худенькую девчушку, стоящую на лесенке и тянущую к ней руки. – Куда она ушла?
– Ты чего, Нинулька? Какая девочка, здесь никого не было, когда я вбежала вслед за тобой! – Татьяна машинально положила руку на лоб подруги, проверяя температуру. – Нин, ты чё, правда кого-то видела?
Нина утвердительно мотнула головой, прикидывая, сильно ли расстроятся её родители, узнав, что у дочурки поехала крыша, и кто, кроме Таньки, захочет с ней общаться после этого. Затем мысли потекли в другую сторону. Нине подумалось, что зря она вообще в это все ввязалась, поверила цыганке-гадалке, маме с её дурацкими семейными легендами, сидела бы себе сейчас на работе, учила людей, как жить надо, а вот теперь… Нина, наверно, ещё долго могла бы заниматься самобичеванием, но Танькин голос прервал процесс самоедства на самом интересном месте.
– Так ты что, получается, Елену увидела?! – Танин голос задрожал от волнения, и, кажется, в нем читались нотки неподдельного страха. – То есть что это получается, здесь привидение ходит, дух той маленькой девочки?!
– Получается… – Нина с осторожностью посмотрела на подругу, прикидывая в уме, кто их отсюда двух сумасшедших будет вывозить, а главное, куда?
Со страхом посмотрев друг на друга, они, не сговариваясь, быстро подскочили и на максимальной для барышень их возраста и физподготовки скорости выбежали из дома. Отбежав от усадьбы, как им показалось на безопасное расстояние, обе сели на подобие скамейки, стоявшей под раскидистым деревом. Тут же, откуда ни возьмись, материализовался Семеныч, и важно распушив хвост, уселся с девчонками для обсуждения дальнейших действий.
– Нин, то есть все это правда, что-ли, про проклятье, про девочку, запертую в доме? – Татьяна выжидательно посмотрела на подругу, очень уж ей не хотелось слышать положительный ответ.
– Видимо, да… Тань, я на самом деле её видела, а еще слышала проклятье, которое говорила та женщина, ну, которую ночью моя прабабка не пустила. – Нина ковыряла носком кроссовки землю, и сама не верила в сказанное ею. Очень уж как-то это все не вязалось с её обыденной жизнью, в которой ничего сверхестественнее, чем появление на небе радуги, не происходило.
– Давай, уедем отсюда? – Татьяна выжидательно посмотрела на подружку. – Мне как-то жутко.
– Если честно, мне тоже не по себе, но та девочка… Как ты думаешь, её душа уже свободна? – Нина не верила в то, что говорила, удивляясь сама себе.
– Не знаю,
