еще не староосвоенная территория.
20 сентября
С утра заструились в разные стороны по охуебинам местных улиц и дорог.
Сцена первая
Два бойких и симпатичных паренька, еще не дотянувших до звания молодого человека, но уже уверенных в завтрашнем дне – не то аванса, не то получки – и его хозяине, то есть, в себе, занимают на двоих вполне компьютеризированный и бойко телефонизированный кабинет в недрах окружной администрации. Одного зовут Комитет по делам малых народов, другого – Ассоциация тех же народов, словом, Панаев и Скабичевский. Ребята при примусе: они толковы, сообразительны, энергичны, образованы (территориальный менеджмент), мобильны, открыты и без пафоса любопытства «а ваши документики, я извиняюсь?». Комитет родом с Колгуева, хорошо знает свою ненецкую родню до прапрабабушки (а отец – из пришлых русских неизвестной национальности), Ассоциация – из боярского рода Виучейских, нечто вроде Рюриковича ненецкого народа. Он побывал в Канаде, посмотрел на декоративную жизнь тамошних поролоновых индейцев, мучительно выдумывающих себе, за неимением настоящих, проблемы и трудности. Оба ориентированы на норвежские, европейские и международные гранты и помощи, отлично понимая, а) что от России вряд ли дождешься реальных спасительных действий, и даже понимая, б) что представляют своим народом капитал всего человечества, которое не даст им погибнуть и загнуться в театральной мишуре псевдодикой жизни.
Некоторые этно-культурные подробности:
номадный круг ненцев невелик – 150—200 км
семейство или группа семейств живет в открытом контакте с другими группами, обмениваясь, главным образом, девушками и новостями
шаманство почти исчезло
женские сутки начинаются утром (приготовление еды на день), к женским функциям также относятся: воспитание детей, установка и разборка чумов и все прочее относящееся к внутреннему, очаговому миру
мужские сутки – с вечера, к мужским функциям относятся: олени, собаки, охота, рыболовство, перемещения и все, что связано с внешним миром
от снега полярные ночи светлы
и одиночество с луной
дорогу делают простой
в мир звонкий, чистый и пустой
эндемичных болезней и тяги к алкоголю нет (мнение о последней напасти опровергнуто практикой обширной общины, сбежавшей от советской власти за Урал и переждавшей там, пока эта власть не кончилась)
имеется две стадии (формы) деградации номадного уклада жизни: 1) часть семьи кочует, часть живет на месте, это напоминает «урбанизацию» по-украински и по-белорусски, где «горожане» содержат на свои деньги, но силами деревенской родни поросят, прочую живность и огород и 2) вся семья переходит к оседлости.
В округе возрождается – в разных формах! –
