обдумывая что бы это значило.
Роман входил в роль. Роль крутого парня, спасающего самолет и всех пассажиров от террориста. «Крепкий орешек» был по образованию инженер, и знал, что механизм блокировки двери туалета скрывается под значком или «NO SMOKING» («Не курить»), или «LAVATORY» («туалет»). Чтобы разблокировать дверь снаружи.
Представьте такую ситуацию: вы летите в самолете, а ваш ребенок-озорник случайно закрылся в туалете, ему весело, вам – не очень. Или же: пожилой человек зашел в туалет и не выходит достаточно длительное время. Может у него плохое самочувствие, сердечный приступ, и он не может открыть дверь? Или: из туалета валит дым, а на табличке светится индикатор – «занято». Или – в туалет зашла парочка, слышны шорохи, чем они там занимаются? Готовят теракт или у них бурный секс? А может просто заклинило дверь? Тогда надо просто поднять откидную створку и подвинуть задвижку-болт, чтобы разблокировать дверь снаружи. Вот и весь секрет!
Испытывая прилив храбрости, Роман подмигнул непонимающей стюардессе. Отступать было поздно. Мужчина разблокировал дверь и ворвался в кабинку. Террорист как раз засыпал белый порошок в черный ящик. Роман выхватил взрывное устройство из рук преступника. Тот дернулся за ним. Стюардесса подскочила на помощь. Только не понятно к кому. Завязалась немая драка. Ее участники не собирались пугать мирно сидящих людей и буцали друг друга не совсем так красочно и постановочно, как обычно бывает в фильмах. Черный ящик выскользнул и упал на пол. Крышка с отверстием через которое засыпался белый порошок отскочила и…
Из коробки выпорхнул… голубь.
Сизый голубь мира в переполненном самолете рейсом на Берлин.
Птица, почувствовав наконец-то долгожданную свободу, взмахнула крыльями и выпорхнула в салон. Пассажиры, словно в кинотеатре после напряженного экшна, встречали хэппи-энд радостными лицами, хлопая в ладоши. Старшая стюардесса обеспокоенно сообщала капитану о ЧП. Роман с «террористом» наконец-то ослабили хватку и провожали взором летящую птицу.
Берлин уже встречал.
По высшему разряду
– Ниче, ниче, Нинок. Где наша не пропадала. – Подруга подлила винца в рюмочку. – Мы еще ого-го! Дадим жару.
– Томусик, да может это я все зря? Поди уже на пенсии. Что мне одной плохо? То я все сдуру. Объявление это. Ну и что. Возьму и не приду.
– Я тебе как не приду! – Тамара опустила очки и грозно насупила брови. Училка в прошлом, она умела прижимать учеников к стенке. Образно, конечно. И они ее действительно побаивались. Нинок и сама, словно ученица, вжалась в стул всем своим крошечным тельцем.
– Надо работать над собой, дорогуша. Сидишь мямлишь тут. А голосок то у тебя волшебный. Петь надо. Талантами сверкать.
– Да, знаешь… – замялась подруга, – мне и одеть то нечего.
