полового и естественного отбора[35].
Около 225 миллионов лет назад появились первые теплокровные млекопитающие.
Около 7 миллионов лет назад африканские джунгли населили наши предки, человекообразные обезьяны[36].
Около 5 миллионов лет назад исчезновение лесов и уменьшение количества растительной пищи заставило наших предков, человекообразных обезьян, спуститься с деревьев. Мужчины научились охотиться на мелких, больных или раненых животных, в то время как женщины занимались собиранием съедобных фруктов, корней, побегов и листьев. Животный белок, появившийся в рационе, привёл к росту мозга наших предков и в буквальном смысле начал вызывать в них жажду мяса[37]. Мужчины стали собираться вместе для охоты на более крупных животных, чтобы удовлетворить свой ненасытный аппетит и аппетит своих женщин и детей. Мужчинам приходилось разрабатывать и осуществлять хитрые планы, воспитывать в себе осмотрительность, действовать в рамках иерархических структур, неподвижно сидеть часами, полностью концентрироваться на своей жертве, без сожаления убивать её, а также развивать простейшие вербальные и невербальные навыки коммуникации. Наиболее успешные охотники, которые обыкновенно были высокими, хорошо сложёнными, умными и талантливыми, трудолюбивыми и склонными к конкуренции, могли приносить втрое больше мяса, чем их более слабые товарищи. Это давало им возможность получить женщин, обладающих лучшими репродуктивными способностями, которые обычно были молоды и выглядели здоровыми. Менее успешные же мужчины оставались с физически менее привлекательными и не такими молодыми женщинами. В то же время женщины оттачивали своё восприятие для того, чтобы выискивать на территории пригодные в пищу фрукты и овощи, определять их съедобность по цвету и запаху, делиться информацией об их расположении с другими женщинами, а также отслеживать природные циклы созревания. Чтобы быть уверенными в том, что их генетический материал передастся следующим поколениям, мужчины стали защищать женщин, с которыми они вступали в сексуальные отношения. В то же время для женщин стало более выгодно отдаваться лишь одному мужчине, чтобы убедиться, что он готов взять на себя длительные обязательства по её защите и обеспечению, когда она забеременеет и родит детей[38]. Это привело к появлению ранних форм моногамных отношений и нуклеарных семей[39], которые объединялись в небольшие кланы и группы.
Благодаря половому и естественному отбору потомство наиболее успешных охотников-мужчин и наиболее здоровых (по сегодняшним стандартам наиболее сексуальных/миловидных) женщин смогло выжить и продолжить род. Сформировавшееся в результате брачное поведение стало неотъемлемой особенностью физиологии и психологии современного человека[40]. В наши дни оно проявляется в повсеместном влечении мужчин к молодым, полным жизни и здоровым женщинам (большинство мужчин возбуждают сексуальные модели «Плейбоя» и порнозвёзды)
Половой отбор (который также называют «выживанием наиболее привлекательного») происходит за счёт выбора партнёра, когда мужские и женские особи с более привлекательными показателями (к примеру, павлиний хвост) спариваются друг с другом и производят потомство, имеющее очень высокие шансы на выживание. Естественный отбор происходит в процессе выживания наиболее приспособленных особей после их рождения. Существует огромное количество подтверждений того факта (см. Geoffrey Miller,
См. подробное описание человеческой эволюции по ссылке: archaeologyinfo.com/human-evolution-timeline/.
Катарин Мильтон (Katharine Milton), физический антрополог из Университета Беркли, штат Калифорния, и эксперт по питанию приматов, отмечает, что наши человекообразные предки, которые странствовали по сухим и открытым африканским саваннам около 2 млн лет назад, стали на постоянной основе включать в свой рацион мясо, чтобы компенсировать серьёзное снижение качества растительной пищи. Именно новая мясная диета, насыщенная питательными веществами, стала катализатором эволюции человека, в особенности развития мозга.
Как утверждает Мильтон, маловероятно, что без мяса наши предки смогли бы только за счёт растительной пищи, доступной в их африканской среде обитания, обеспечить себе достаточно энергии и пропитания для того, чтобы превратиться в активных, общительных и умных существ, которыми они в результате стали. По словам Мильтон, поредение лесов лишило бы их большей части листьев и фруктов, за счёт которых выживают лесные приматы.
Это утверждение Мильтон дополняет открытие, совершённое профессором Университета Калифорнии в Беркли Тима Уайта (Tim White) и его коллегами: они выяснили, что человек убивал животных и ел их мясо уже 2,5 миллиона лет назад. В своей статье Мильтон связывает особенности питания с эволюцией физиологии человека, утверждая, что наши предки потребляли мясо на постоянной основе. Её статья опубликована в журнале «Эволюционная антропология» (Evolutionary Anthropology, Vol.8, #1).
Мильтон говорит, что её теория не противоречит принципам современных вегетарианских диет – они могут быть совершенно безвредны для организма благодаря нынешним знаниям об особенностях питания. См. ссылку: www.berkeley.edu/news/media/releases/99legacy/614-1999a.html
Большая часть антропологов убеждена, что стратегию моногамных отношений ввели досовременные женщины. Эта стратегия гарантировала верность одного мужчины-защитника и добытчика, избавляя женщину от необходимости пытаться завязать отношения с несколькими мужчинами, а потом гадать, кто отец её детей, притом что ни один из них не был ей верен. Весьма вероятно также, что у влиятельных мужчин были небольшие гаремы, а привлекательные женщины фертильного возраста последовательно вступали в несколько отношений либо практиковали полиандрию (то есть имели несколько мужей).
Идея о том, что люди по своей природе не склонны к моногамии, с эволюционной точки зрения не выдерживает критики, поскольку беременность у людей длится относительно долго, а время, необходимое на воспитание потомства, самое продолжительное среди других живых существ. См., к примеру, Geoffrey Miller,
Нуклеарная семья – это женщина, мужчина и их ребёнок (или дети), в отличие от родителей-одиночек, бездетных семей и взрослых людей без пары, живущих в одиночку или с родителями, а также в отличие от любых других типов семей.
См. книги Хелен Фишер
