не могло не радовать.
Шумно захлопали двери, и на веранде кафе стремительно возник третий друг – Победимцев Эдуард Максимович, капитан I ранга в отставке, известный среди военно-морских историков офицер, дослужившийся до флагманского связиста и по последнему месту службы осевший в Крыму, в Севастополе, в связи с болезнью жены. Эдуард Максимович самозабвенно любил исторические исследования, писал статьи в различные журналы и подрабатывал экскурсоводом в Севастопольском туристическом бюро. Но, будучи человеком независимым, темы экскурсий выбирал сам и с упоением проводил экскурсии по военно-историческим местам.
«Разрешите присутствовать, ваши благородия?», – шутливо вытянулся по стойке смирно Победимцев перед Карамзиным.
Карамзин напустил на себя свирепый вид: «Как вы, господин капитан I ранга, можете не знать, что наш статус – не благородие, а высокоблагородие?»
Орлов, наполняя бокалы вином, смеялся.
«Кстати, – сказал Карамзин, – табелем о рангах я заинтересовался, когда был погружен в обстоятельства дуэли и смерти Александра Сергеевича Пушкина. Нужно было разобраться с его званием камер-юнкера, которое ему присвоил как-то вдруг его императорское величество Николай I. По школьным годам считалось, что это малозначительное звание, а оказалось, что это весьма высокий ранг, что-то среднее между полковником и генерал-майором. Не так уж плохо для тридцати двух лет. Лермонтов погиб поручиком, а Пушкин – генерал-майором, правда, звание это тогда называлось иначе».
Офицеры подняли бокалы с вином, посмотрели друг на друга и дружно выпили.
Услышав о Пушкине, Орлов оживленно и быстро рассказал историю, как долго и трудно они со знаменитым севаcтопольским общественным деятелем Владимиром Стефановским устанавливали памятный знак в честь посещения Александром Сергеевичем Пушкиным Георгиевского монастыря на Фиоленте. Увлекшись, Владимир оживленно рассказывал о Пушкине, о храме Дианы, о скале «Крест», о роднике Александра II. Затем переключился на рассказ о том, что там же снимался кинофильм «Человек-амфибия».
«А я недоволен Александром Сергеевичем, – улыбнулся Карамзин, – он посетил монастырь, окрестности, описал остатки Храма Дианы, а руины Херсонеса не посетил, в город-крепость не заехал. А фонтан в ханском дворце Бахчисарая прославил на весь мир».
«Все равно, спасибо ему, – сказал Орлов, – освятил своим гением наши места. Те, кто чтит его память, в начале июня в день рождения нашего русского гения собираются у памятного знака на Пушкинские встречи».
«Прекрасно, – молвил Карамзин, – в моей коллекции одиннадцать версий причин дуэли и смерти Пушкина. На будущий год обязательно появлюсь у памятника и поделюсь с любителями творчества и личности Александра Сергеевича материалами своей коллекции».
