Сергеевич подвинул стул к кушетке. Снял свои затемнённые очки. Затем скальпелем на запястьях пациента сделал крестообразные надрезы, и залил их оставшейся в шприце жидкостью. В разрезы поместил пропитанные концы спиц, и всё зафиксировал пластырем. Стянул перчатки, и взялся за спицы, как можно ближе к ранкам, чтобы пальцы тоже попадали на места пропитки.
– Всё молчим, лежим спокойно, пока не скажу. После этого Константин Сергеевич застыл на стуле, уперев взгляд в стену, как будто к чему-то прислушиваясь, иногда прикрывал глаза.
– Вот и всё. – Он оторвал пластырь и убрал спицы. – Можете сесть.
– А главврач говорил, что вы в руки скальпель не берёте.
– Какой скальпель? Где вы видели скальпель? Вот возьмите салфетку, протрите.
Михаил Сергеевич начал стирать кровь с запястья и с обнаружил только крестообразные розовые шрамики в местах надрезов.
– Вот видите! Скальпель, скальпель. Какой скальпель?
– Да, ещё раз убедили… Внимательно слушаю приговор. Судя по вашему лицу ничего хорошего. Не камень? Да?
– Нет, не камень. Да если и камень таких размеров – тоже ничего хорошего.
Константин Сергеевич надел очки. Ему часто в жизни приходилось говорить: «Онкология!».
Больным детям, понятно, не говорил. Иногда замалчивал и у взрослых, если видел – скорая смерть неотвратима, но родственникам говорил правду. Сейчас был другой случай: пациента надо было убедить срочно, не мешкая, делать операцию.
– Опухоль злокачественная, карцинома. Размер 3–4 см., правая почка в лоханке. В ближайших сторожевых лимфоузлах присутствуют раковые клетки, но метастазы ещё не образовались.
Михаил Сергеевич некоторое время сидел, молча осознавая сказанное, не поднимая глаз.
– И какова примерно точность диагноза? Можете перевести в проценты?
– Что опухоль онкология – девяносто девять и девять в периоде. По поводу остального – семьдесят пять, восемьдесят… Сейчас мочеточник и мочевой пузырь – чисты. А что будет через двое суток? Нет метастазов в лимфоузлах? Да, пока нет, а завтра? Вам нужна срочная операция! И чем быстрее сделаете, тем больше шансов на полное выздоровление. Почки работают хорошо. Одной левой почки – вполне хватит.
– А вы сами, в этой вашей больнице, можете мне провести операцию?
– Я не уролог. И, вообще, я ни только не хирург, я даже и не врач. Я специалист по акупунктуре, или, как понятней – по иглотерапии.
– Но вы же говорили, что делали операцию моему сыну.
– Я этого не говорил. Но, да, я присутствовал при операции. Константин Сергеевич встал, взял со стола свои деревянные спицы и пошёл к умывальнику. Он продолжил беседу, оттирая их под струёй воды, а затем, также тщательно, протирая бумажным полотенцем. – Хорошо, скажу откровенно: вашему сыну была проведена уникальная операция. Мало специалистов и мало клиник в мире, которые при таких повреждениях смогли бы полностью восстановить парню руку. Но у вас совсем другое. У вас
