на острые углы, оставляя им в плату своему прибытию самих себя вместе с пучками вырванных проводов, узлами и жизненно важными сочленениями.
«Лунарушки» уже не существовало. Вниз по склону, навстречу вечной темноте глубокого ущелья, беспорядочно катились отдельно взятые куски передового лунохода, который по горькой участи являлся единственным носителем технологии плазмокристаллического сканирования. Вскоре исчезли и они.
Солнце еще немного поискало «Лунарушку» в поле зрения и быстро забыло. Следы протекторов на узкой перемычке между двумя кратерами навечно остались единственными доказательствами чужого подвига.
– Что ты сделал? – спросил Сергеенко, тяжело дыша.
– Закончил миссию. – Артемьев устало отцепил ремни и, глянув на крышку ноутбука, захлопнул ее в бешенстве. – Мы закончили. Ты закончил. Витя, ты молодец.
– Ты знал, что там склон, – говорил специалист. – Ты же видел все… почему ты не приказал остановиться?
– Мы бы потеряли «Фортитьюд».
– Мы потеряли «Лунарушку»!
– Витя, – посмотрел командир с болью в глазах. – Все кончилось. Отдыхай. Я отчитаюсь в штаб.
Витя дернул щекой, сжал руки в кулаки. Открыл рот, чтобы что-то сказать. Медленно прикрыл глаза. Открыл их снова. Сделал глубокий вдох и выдох.
– Я хочу побыть один, – сказал он тихо.
– Спасибо, – произнес Артемьев. – Теперь…
– Уйди.
– Хорошо.
Вылетев из «Науки», командир задвинул перегородку и прислонился к ней лбом. Казалось, станция сжимается вокруг него, стискивая, сдавливая, стирая что-то очень важное, оставляя лишь числа и протоколы…
– Николай!
– Да, – он тут же придал голосу былую уверенность. – Мерфи, скажи им, что я сейчас буду. Пусть принимают поздравления!
Двигаясь по отсекам к «Коламбусу», командир Международной космической станции Николай Артемьев, спасший титанианскую миссию, формировал в голове пункты устного отчета. Не было сомнений, что случившееся предельно ускорит прибытие на МКС ближайшего корабля для демонтажа ящика в «Науке» и последующего анализа. Подходящий повод поднять вопрос о досрочной ротации состава. Если повезет, им с Сергеенко находиться в общем замкнутом пространстве останется совсем немного времени.
От здания ЦУПа до парка было всего ничего. Отказавшись от услуг шофера, бывший командир миссии МКС Николай Артемьев пешком прошел в «Коржевские культуры», ведя внучку за руку. Там он, укутавшись в пальто, уселся на скамейку, стараясь не смотреть на небо. График пролета станции над Москвой он помнил наизусть. Сегодня он хотел видеть деревья, голубей и внучку.
Он сидел, не думая ровным счетом ни о чем, наслаждаясь роскошью права отказать себе в любых размышлениях. Он сидел так, пока рядом на скамью не опустился молодой человек в синей куртке, с воротника которой свисали затычки наушников.
Оба
